Герцог-дьявол

– Нет нужды подделывать все письмо, достаточно убедительно сымитировать подпись. Весь остальной текст мог написать кто-то еще, учитывая несчастный случай.

– А мы можем заполучить образец его подписи? – спросил Страттон.

– Если он так щедро сорит деньгами, возможно, подписывал счет, выданный хозяином гостиницы. – Габриэль встал. – Я схожу вниз и проверю, все ли так спокойно в гостинице, как кажется. Если да, попробую поискать книгу записей постояльцев.

– Я пойду с тобой, – сказал Страттон вставая.

Они вдвоем вышли из комнаты. Аманда осталась наедине с герцогом Брентвортом.

Брентворт сел в кресло, где только что сидел Страттон.

– Здесь есть вино.

– Спасибо, но я не хочу вина.

– Должно быть, вы почувствовали сильное облегчение, освободив мать, и счастливы увидеть ее снова.

– Облегчение – да. Счастлива?.. – Аманда пожала плечами.

На лице Брентворта изобразилось явное удивление.

– Я, конечно, выгляжу ужасной дочерью. В течение последних нескольких часов, проведенных с ней, дитя, которое еще живо во мне, радовалось ее присутствию, но взрослая женщина, какой я стала сейчас, слишком ясно увидела все то, что я с огорчением замечала еще девочкой. Она моя мать, и я люблю ее, но… – И вновь Аманда пожала плечами.

– Конечно, вы раздосадованы тем, что вас вовлекли в такие неблаговидные дела. Но семья есть семья. Она всегда остается с вами независимо от того, что вы чувствуете.

– И мы, в свою очередь, остаемся с семьей.

Брентворт кивнул.

– Однако и у этой верности и любви есть границы, – сказала Аманда. – Есть вещи, которые никогда нельзя делать даже ради близких. И этого никто не должен от вас требовать.

– А разве у вас был выбор, мисс Уэверли? Лэнгфорд утверждает обратное. Присутствие человека в номере над нами подтверждает: вы не лгали. И тот факт, что вам пришлось тайно проникнуть в дом, взломав дверь, ради освобождения матери, также это доказывает.

– Это сказал Гэб… Лэнгфорд? Что мы проникли в дом, взломав дверь?

– Он ничего не говорил. Но я и не спрашивал. Тем не менее я не могу представить никакого другого способа, как можно освободить женщину, удерживаемую против ее воли.

– Это было не так трудно, как может показаться. В общем, довольно просто.

– Я готов вам поверить. Конечно, взломать обычную дверь не так сложно, как влезть в окно на третьем этаже.

Он знает все… Осознание этого потрясло Аманду. Чтобы заручиться их помощью, Габриэль выложил своим друзьям абсолютно все. Настаивал ли он на том, чтобы они хранили это в секрете? Без сомнения. И она догадалась, какова цена такого обещания. Лэнгфорд заверил друзей, что, как только все закончится, его легкомысленная спутница сразу же уедет, покинет Англию.

Внезапно Аманда осознала шаткость и безнадежность своего положения. Если до этого она лелеяла хоть какую-то надежду, то теперь, когда увидела добрую, но многозначительную улыбку Брентворта, все ее надежды испарились.

Дверь открылась, и вошел Габриэль со Страттоном. Габриэль держал в руках синюю конторскую книгу.

– Его подпись найдена. Теперь вопрос – кто напишет письмо?

– Пусть мисс Уэверли продиктует его, – предложил Брентворт. – Мне кажется, она лучше нас знает, что следует говорить в подобных случаях.

Габриэль прочел вслух письмо, надиктованное Амандой:

– «Немедленно приезжай в гостиницу Котона «Черный рыцарь». Захвати с собой экипаж, чтобы перевезти меня. Я попал в переделку и в данный момент послал за врачом, так как едва смог добраться до гостиницы: страшная боль мучает меня. Один мой сосед согласился написать это письмо, так как сам я писать не могу. Тебе необходимо получить привезенный мною предмет до визита врача. Многие здесь косятся на мой чемодан, и если мне дадут болеутоляющее, боюсь, что я не смогу следить за своими вещами».

– Очень убедительно, – заметил Страттон. – Не слишком официально и в то же время достаточно пристойно. Беспокойство по поводу болеутоляющего очень уместно.

Брентворт открыл конторскую книгу, перевернул несколько страниц.

– Вот подпись Притчарда. Ты смог бы ее скопировать, Лэнгфорд?

Лэнгфорд взял книгу и внимательно посмотрел на подпись.

– После недели тренировки – возможно.

– К сожалению, в нашем распоряжении всего лишь час.

– Любые отклонения от его подписи, вероятно, будут восприняты Ярнеллом как результат травмы, – заметил Страттон.

– К тому времени как негодяй это получит, он, возможно, будет уже знать об исчезновении моей матери, – вмешалась Аманда. – Он будет зол и подозрителен ко всему и ко всем. Подпись должна быть идеальной. Я смогу ее подделать без особого труда.

Брентворт и Страттон восприняли ее слова с видимым безразличием, но оба при этом перевели взгляд на Габриэля.

– Она же секретарь, – сказал он. – Конечно, ей сделать это легче, чем кому бы то ни было.

Он встал, освободив место у стола для Аманды.

Она внимательно рассмотрела автограф, затем взяла перо, обмакнула в чернила и попыталась скопировать закорючки на отдельном листе бумаги.

Габриэль склонился над ее плечом. Она подделала безупречно. Лучше, чем кто-либо из них смог бы это сделать даже после недельной тренировки.