Герцог с татуировкой дракона

– Я так поступлю ради своего капитана. – Он указал на все еще погруженную в неестественно глубокий сон Лорелею. – Кем бы эта женщина ему ни была, рядом с ней он забывает, что он Грач. Он превращается в кого-то другого. В кого? – Монкрифф нахмурился. – Я не знаю. И знать не хочу, пока мы не найдем клад Клавдия.

Глава четырнадцатая

Из-под капюшона Грач обозревал зубчатые вершины, за которыми вдали высился над хрустальной бухтой донжон замка Бен-Мор. Эти коварные, поросшие мхом горы были единственным слабым местом замка. Из-за холмов черного камня даже с крепостной башни пляж, где они пришвартовали баркасы, не был виден. Прямо над ближайшей к Бен-Мору горой обгоревший каменный остов сожженных якобитских руин стоял молчаливым свидетелем британского вторжения столетия назад.

Пока он был Грачом, его не переигрывали… ну… никогда. В лучшем случае его план заканчивался успешным нападением, в худшем – слегка затянувшейся осадой.

Однако он даже помыслить не мог о таком сценарии, при котором Дориан Блэквелл, Черное сердце из Бен-Мора, встретит его засадой с приглашением начать битву.

И тем не менее ублюдок стоял в нескольких ярдах с двенадцатью бойцами против десяти Грача, наводивших на него пистолет за пистолетом. Скотина за смертоносной кровожадной скотиной.

Почти.

Монкрифф предложил отвезти Барнаби и еще одного стрелка на другую сторону острова, чтобы они подошли сзади, на случай, если такое произойдет. Они укроются вдалеке на холмах.

И где же они?

Грач привел своих самых быстроногих людей, и они должны были быстро передвигаться по опасной горной местности и добраться до руин замка, прежде чем их успеют обнаружить.

Когда при приближении Грача из тени руин выросли Черное сердце из Бен-Мора и его люди, удивление сменилось ожиданием.

Может, открытое сражение лучше нападения. В замках укрепления, укрытия, арсеналы и ловушки, в которые можно попасть. Под небом, в свете заходящего на западе солнца и грозных облаков над ним, он мог отлично видеть и хорошо оценить стоящих перед ним людей.

И точно просчитать, сколько времени осталось до смерти.

При удачном стечении обстоятельств Монкрифф и его стрелки могли бы обеспечить прикрытие. Но когда удача была на его стороне? Никогда. Судьба была врагом, с которым он вел постоянную войну. Он вырезал свою судьбу из плоти своих врагов.

Его люди были подготовлены к бою на море, однако многих противников они одолели и на суше. Сегодняшний день ничем не отличался.

Грач наводил пистолет на черноволосого ублюдка с черным глазом, стоящего в той же позиции, что и он. На несколько ярдов впереди своих людей, выстроившихся так же, как и отряд Грача.

Если бы не повязка на левом глазу противника, Грач смотрел бы словно в зеркало.

Физический недостаток делал Дориана Блэквелла худшим, чем Грач, стрелком.

Это могло иметь значение. Обычно. Но… если на этот раз пуля Блэквелла найдет цель? При мысли о Лорелее, оставленной без защиты на корабле, сегодня смерть казалась особенно отвратительной, вызывая учащенное сердцебиение.

– Кого из вас зовут Фрэнк Уолтерз? – крикнул он через пропасть. Его команде следовало знать, кого не убивать. Пока он не получит информацию, за которой пришел. – Если вы выдадите его, я сохраню вам жизнь.

Никто не двинулся. Никто ничего не ответил. Поэтому он поднял оружие, целясь в печально известное черное сердце Дориана Блэквелла.

Его сердце тоже невольно затрепетало. Эта реакция давно перестала удивлять Грача. Каждый раз, когда ему в голову приходило это имя, у него случался легкий приступ узнавания или отвращения.

Дориан Блэквелл.

Попытка вспомнить эмоции или события, вызванные именем, ни к чему не приводила.

Однако имя его преследовало. Призраком страха. Призраком какой-то давно забытой боли.

Когда-то они были врагами?

Он выяснил, что Дориан Блэквелл и заключенный, известный как Уолтерз, познакомились в Ньюгейте.

Он также узнал, что его полустертая татуировка дракона явно была работой Уолтерза. Это означало, что у Уолтерза есть ответы. Не только о сокровищах Клавдия, но и о прошлом Грача.

Никто, даже этот страшный одноглазый черный страж, не преградит ему путь.

Спустя чреватый насилием миг Черное сердце из Бен-Мора шагнул вперед как человек слова, а не силы.

– Битый час я пытался вообразить, что привело печально известного Грача на мой остров. Я подумал, что Король морей попытался узурпировать власть Короля лондонского преступного мира. Скажите мне, Грач, огромные океаны стали вам слишком тесны? Вы стремитесь завоевать еще и империю?

Этот голос. Что-то… что-то под культурным британским акцентом и готовой сорваться с поводка угрозой. Гладкий, как шелк, и все же вцепляющийся в кожу пронзительным прыжком камышового кота.

– Я не хочу ничего, что вы можете счесть своей собственностью. Ни вашего вонючего города, ни уединенного замка. Мне нужен только Фрэнк Уолтерз. Отдайте его мне, и я вернусь на корабль. И наши пути больше не пересекутся.