Герцогиня Пять Мешков

— И ради этого вы выслали мне приглашение на бал? — спроси Бертран, глядя на перо. — А если бы я не приехал?

— О, нет! На балу сегодня отличные закуски! Вам обязательно стоит их попробовать! А вот если бы вы не приехали, тогда бы я лишил вас всего за ваше неуважение и королевские войска двинулись бы на вас войной. И никакой дракон бы не спас ваш замок, — развел руками король. — Кстати, про него мы тоже наслышаны.

Его величество подумал и решил добавить.

— Заметьте, я милостиво оставляю вам ваш фамильный замок. И не вздумайте делать глупости! Помните, в зале ваша молодая супруга. И ей может грозить смертельная опасность, в случае вашего отказа!

Впервые в жизни Бертран думал о том, что сейчас ему больше всего на свете не хватает криков, визгов и привычного «спасайся, кто может!».

— Вот вы улыбаетесь, а время идет, — нетерпеливо заметил король. — Я не хочу простоять здесь весь бал.

— А вам и не придется, — усмехнулся Бертран, слыша отдаленные крики.

Глава сорок девятая

В коридоре слышался топот ног. Кто–то пронзительно крикнул слово «Пожар!». И тут же крик оборвался кашлем.

Побледневший король заметался по комнате, Бертран вздрогнул, пытаясь понять почему именно пожар?! Неужели его жена решила показать королевским поварам, как правильно готовить!

— Пожар! — кричало отчаянное многоголосие за дверью, а топот ног и шелест платьев заставил Бертрана броситься к двери.

— Не открывать! Приказ короля! — послышался сдавленный голос, пока король прятал нос в платок. Под тяжелую дубовую дверь просачивался едкий дым, окутывая нарядные сапоги Бертрана.

Стража бросилась к герцогу, но тот уложил одного, а остальные отшатнулись и обнажили мечи, обступая короля.

Соблазн разобраться с кашляющим соседом и королем был велик. Доллиан схватил со стола приказ и попытался спрятаться за стол.

— Кто спасет короля получит все, что пожелает!!! — заорал король. На мгновенье желалка у Бертрана расправила крылья, но тут он вспомнил о жене. И решил оставить место для подвига кому–нибудь другому!

Бертран распахнул дверь и едва успел отшатнуться. Яркие языки пламени ворвались в комнату для особых переговоров, как бы намекая, что путь отрезан. Король пятился в сторону стены, на которой было нарисовано окно. Его величество все правильно просчитал. Если бы в комнате было окно, то ирлинг уже махал бы им ручкой, удаляясь в свои владения.

Бдительный и весьма поднаторевший в неприятностях Бертран тут надел на голову горшок, выбросив предварительно роскошный букет на пол.

На мгновенье Бертран замешкался, глядя на языки пламени, жадно и безвозвратно пожирающие красивые портреты и гобелены. В пламени метались силуэты, а кто–то пронзительно кричал, что другого выхода из зала нет.

Бросив все, короля, документы, соседа, которому не мешало бы под шумок свернуть шею, Бертран ломанулся через пламя. Перед его слезящимися от жара глазами умирали в огне целые поколения рыжеволосых красавец, которых проклял его предок.

— Пять Мешков?! — орал он, но в рот набивался дым. Сквозь толпы полыхающих платьев Бертран прорвался в зал. Перед самым входом в зал огонь трепал гобелен, а он словно таял в воздухе. Стена пламени отделяла его от мечущихся силуэтов и криков о помощи.

— С дороги!!! — орал какой–то виконт, пробиваясь сквозь пламя. То, что это виконт Бертран понял по крикам некой дамы, оставшейся там, в зале.

Бертран зажмурился и бросился свозь огонь. Перед глазами мельтешила дама, которая умоляла потушить платье!

Весь напускной лоск, вся трепетная вежливость и учтивость, — все, казалось, сгорело в огне. Огромная люстра лежала посреди зала, словно поверженный дракон, в которого успели натыкать свечки за упокой.

— Исабо–о–о!!! — вырвалось у Бертрана, когда его взгляд метался по платьям и дамам.

— Двери закрыты снаружи! — вопила мадам, а с нее стекал макияж. Растрепанная прическа загорелась, с служанка бросилась тушить ее голыми руками.

Язычки пламени отражались в фамильных бриллиантах, скакали по драгоценностям и трепетали в перепуганных глазах.

— Исабо! — метался Бертран. Он бросился к двери, которую завалило горящей рухнувшей балкой, и ударом ноги сломал ее. Содрав с какого–то господина плащ, Бертран стал тушить огонь, как тушил одеялом в своей комнате. Растерявшиеся гости бросились вон из зала. Усыпанные драгоценностями туфли ступали на битые стекла, почерневшие доски, а роскошные юбки уносили за собой искры и огоньки.

— Исабо! — метался Бертран, как вдруг увидел рыжую головку, которая вертится туда- сюда, словно ищет кого–то в толпе. Ее чуть не снесли, а Бертран прорывался к ней, забыв о вежливости.

— Исабо! — выдохнул Бертран, но не тут — то было!

К нему повернулась незнакомая дамочка, покрытая веснушками. Герцог вспомнил, что он воспитанный, поэтому схватил ее и дотащил до выхода, передавая по рукам туда, где спасительный свежий воздух вызывал мучительный кашель.

— Вы не видели мою жену?! — цеплялся Бертран за каждого.

— Нет, — отвечали ему.

Глава пятидесятая

Огонь разрастался, перебрасывался на роскошные платья.