Гибель Сатурна

Она поглядела на него изумленно – что он имеет в виду? Волин отвечал, что звонок неизвестного показался ему подозрительным. Что значит – возьмите пять миллионов в качестве гонорара, что за бред? Скорее всего, деньги фальшивые. Вероятно, Тоцци предъявит претензии курьеру, начнется конфликт.

– Тут, по мысли неизвестного, как раз должны будем подоспеть и мы, – объяснял Волин. – Тоцци, конечно, решит, что это ловушка. Может быть даже, откроет стрельбу. Мы ведь не знаем, вооружен ли он. Зато мы знаем, что из нас двоих вооружена только ты, да и то травматическим пистолетом. Но звонивший мог этого и не знать, может быть, он просто хотел нашими руками убрать Тоцци. Нас, конечно, мог бы прикрыть Пеллегрини. Но он, по странному стечению обстоятельств, как раз отлучился в магазин. Одним словом, я не тороплюсь, потому что не хочу, чтобы нас перестреляли, как куропаток…

Тут зазвонил телефон. Волин бросил взгляд на дисплей: это был Пеллегрини. Иришка взяла телефон и продиктовала совринтенденте адрес, куда они сейчас ехали.

– Буду, – коротко отвечал комиссарио и повесил трубку.

– А вот теперь можно и поднажать, – заметил старший следователь и выжал педаль газа…

* * *

Встреча синьора Джорджоне с чемоданом денег должна была состояться в гостинице «Корона».

Всякий знает, что если вы оказались в Европе, даже в самом занюханном городишке можно найти гостиницу «Корона». И не потому, что это мировая сеть, охватывающая всю планету, а потому, что это именно то название, которое, как верно писал несостоявшийся бурлак Алексей Максимович Пешков, звучит не только величественно, но и гордо. Любой обыватель хочет звучать величественно и гордо, ну, или хотя бы жить в величественном и гордом месте. Именно по этой причине гостиницу «Корона» можно найти как в столице христианского мира, которой является Рим, так и в столице Рыбновского района городе Рыбное, который населяет двадцать одна тысяча человек.

Имелась своя «Корона» и в здешнем городке. Именно ее выбрал для встречи синьор Джорджоне, он же Романо Тоцци. Небольшое двухэтажное здание соединяло в себе черты разных архитектурных стилей и выглядело при этом настолько помпезно, насколько позволяли ему окрестности.

Волин и Иришка вышли из машины и быстро двинулись ко входу. Молча миновали портье, поднялись на второй этаж. Волин посмотрел на часы.

– Может быть, дождемся Пеллегрини? – шепотом спросила Иришка. – Два пистолета лучше одного.

Из-за двери раздался негромкий хлопок. Волин поморщился, как от зубной боли, и, выбив ногою дверь, бросился внутрь.

Номер люкс распростерся перед ними обширный, как волейбольная площадка. Обстановка была выдержана в кремовых тонах. Не только диваны, кресла, пуфики и громадный письменный стол, но и телевизор с холодильником и даже кондиционер имели в себе нечто благородное, розовато-желтое. Даже покрывало на огромной кровати, на которой в полном составе мог бы разместиться небольшой сиротский приют, и то было выдержано в том же кремовом тоне.

Но, как легко догадаться, Волину было не до того, чтобы разглядывать обстановку. Прямо на него смотрело дуло пистолета, который держал в руке человек с зализанными черными волосами и в неуклюжих очках, больше всего на свете похожий на рядового клерка. В левой руке у клерка был пузатый чемоданчик, за его спиной возле окна распростерся господин в сером костюме. Господин не шевелился, ничего не говорил и даже, кажется, не дышал, из чего ясно можно было сделать вывод, что хлопок был не хлопком, а выстрелом, и выстрел этот направлен был в серого господина. Крови, впрочем, видно не было.

– Добрый день, синьор Тоцци, – вежливо проговорил старший следователь по-французски.

– Руки вверх, – ровным голосом отвечал собеседник, держа Волина на прицеле.

Волин поморщился: видно было, что ему неприятна грубость собеседника.

– Я бы не советовал слишком уж размахивать оружием, – сказал старший следователь. – Как вы уже, конечно, заметили, я зашел к вам с голыми руками. Однако рядом со мной стоит мадемуазель Белью, и она, в отличие от меня, вооружена.

Это было правдой лишь отчасти. Иришка стояла не рядом, а выбрала удобную для стрельбы позицию за Волиным и чуть сбоку. Таким образом, чтобы обезвредить ее, Тоцци пришлось бы сначала уложить Волина, и только потом начать стрельбу по Иришке. За это время она вполне могла бы расстрелять врага из своего собственного пистолета.

– Это все только милые фантазии, – осклабился Тоцци. – Разница между пистолетом этой симпатичной барышни и моим состоит в том, что ее пистолет – травматический, а мой заряжен боевыми патронами.

– Вы явно недооцениваете травматические пистолеты, – начал было Волин. – Если, например, с близкого расстояния выстрелить из него в глаз…