Гибель царей

На пеньке, закинув ногу на ногу и сложив руки на колене, сидел Брут и озорно, как в юности, улыбался. Тубрук радостно рассмеялся и поставил топор к стволу дерева. Мгновение они молча смотрели друг на друга, потом старый гладиатор шагнул к Бруту, схватил его в охапку и поднял с пенька.

— Клянусь богами, Марк, я очень рад тебя видеть! Очень рад, — сказал он, опуская Брута на землю. — Ты изменился. Ты стал выше! Дай же посмотреть на тебя…

Старый управляющий отступил назад.

— Да это доспехи центуриона! Ты многого добился.

— Центурия Бронзовый Кулак, — пояснил Брут. — Никогда не проигрывает сражений, хотя пару раз, когда я отдавал приказы, такая опасность возникала.

— Не верю. Клянусь головой Юпитера, я горжусь тобой. Ты надолго или проездом?

— Сейчас я свободен. Хочу заняться кое-какими делами в городе, а потом найти новый легион.

Только сейчас Тубрук заметил, что одежда Марка пропитана пылью, а сам он явно давно не мылся.

— Далеко побывал?

— Прошел полмира. Рений не хотел тратиться на коней, только к концу странствий подвернулись две лошадки.

Тубрук взял топор и положил на плечо.

— Так он с тобой? Я думал, Рений не захочет снова жить в городе после того, как его дом сожгли мятежники.

Брут пожал плечами.

— Он собирается продать свой участок земли и снять жилье.

Вспоминая минувшее, Тубрук задумчиво улыбался.

— Нынешний Рим слишком спокоен для него. Вряд ли город ему понравится. — Он положил руку на плечо Брута. — Идем со мной. В твоей старой комнате ничего не изменилось… Над тобой придется хорошенько поработать губкой и скребком, чтобы смыть грязь дорог.

— Юлий вернулся? — спросил Брут.

Тубрук сгорбился, словно топор вдруг стал невероятно тяжелым.

— Пираты захватили его галеру, и нам пришлось собирать выкуп. Сейчас ждем известий…

Брут резко остановился.

— О боги, я не знал!.. Он ранен?

— Нам ничего не известно. Я получил только распоряжение собрать и отправить золото. Заплатил охранникам, они отвезли выкуп на берег и погрузили на торговое судно. Пятьдесят талантов.

— Понятия не имел, что в семье есть такие деньги, — негромко заметил Брут.

— Теперь уже нет. Пришлось продать все мастерские, недвижимость в городе и часть земель поместья. В нашем распоряжении только выручка за урожай. С голоду мы не умрем, но на несколько лет придется затянуть пояса.

— Значит, ему пришлось хлебнуть горя. Хватит на всю оставшуюся жизнь…

— Он не станет унывать. Вы с Юлием очень похожи. Если жизнь не кончилась, деньги всегда можно заработать. Ты знаешь, что Сулла умер?

— Даже в Греции нас заставили ходить в черном. Это правда, что его отравили?

Нахмурившись, Тубрук отвел взгляд и ответил:

— Правда. У него было много врагов в сенате. Его советник Антонид до сих пор ищет убийцу. Уверен, он не прекратит поисков, пока жив.

Отвечая на вопрос Брута, Тубрук думал о Ферке и вспоминал те ужасные дни, когда узнал об аресте друга. Никогда он еще не жил в таком страхе: постоянно ждал, когда придут солдаты и повезут его на суд и расправу. Они не пришли, а Антонид продолжал расследование. Семью Ферка Тубрук искать не посмел — наверняка за ней следили ищейки Антонида, — но поклялся себе, что тем или иным способом выполнит свой долг сполна. Ферк оказался настоящим другом; более того, он страстно верил в Республику, верил так истово, что старый гладиатор даже удивился его реакции, когда впервые изложил торговцу план убийства Суллы. Ферка и уговаривать не пришлось…

— Тубрук?.. — окликнул Брут наставника.

— Прости. Вспомнил прошлое. Говорят, Республика возрождается и в Рим вернулась законность, но это не так. Сенаторы грызутся друг с другом, чтобы у Суллы не появился преемник. Недавно двоих из сената казнили за измену. Доказательств не было никаких, только выступления обвинителей. Они берут взятки, крадут и раздают черни бесплатный хлеб. Толпа набивает животы и, довольная, расходится. Странный город, Марк.

Брут взял его за руку.

— Не думал, что тебя это так волнует.

— Всегда волновало, но я верил правителям, пока был помоложе. Я считал, что такие люди, как Сулла и Марий, не могут причинить Республике вреда. Оказалось, могут. Они способны убить ее. Ты знаешь, что бесплатные раздачи хлеба разоряют крестьян? Они не имеют возможности сбыть урожай, продают свои участки, и эти земли вливаются в и без того огромные владения сенаторов. А крестьяне становятся городскими попрошайками и получают от сената бесплатный хлеб, который раньше выращивали сами…

— Со временем в сенат придут другие люди. Новое поколение, такие, как Юлий.

Лицо Тубрука просветлело, однако Брут был поражен тем, сколько горечи и печали звучало в его словах. Для своих воспитанников старый гладиатор всегда был неколебимым утесом. Марк с трудом подобрал нужные слова, чтобы утешить наставника.

— Мы построим Рим, которым ты сможешь гордиться.

Тубрук сжал его протянутую руку.

— Ах, молодость… Хотел бы я снова стать молодым, — сказал он, улыбаясь. — Идем домой. Пусть Аврелия увидит, какой ты теперь высокий и сильный.

— Тубрук, я… — Брут запнулся. — Я ненадолго. У меня достаточно денег, чтобы снять жилье в городе.