Гибель Царьграда

Судя по барабанному ритму, галера явно ускорила свой ход. Некоторое время ничего не было слышно, кроме этого грохота и яростного скрипа уключин, да ещё плеска взбиваемой вёслами воды. Потом где-то совсем рядом прогремел пушечный выстрел. Тут уже и янычар забеспокоился, заворочался в своём углу.

«Что происходит? Почему стреляет пушка?» — хотел спросить его Никита, но не успел: борт, к которому он приник, вдруг взорвался деревянными брызгами прямо перед носом, лицо обдало пылью и колкой щепой, а в ухе зазвенело так, словно по нему со всей силы ударили раскрытой ладонью...

Пробившее борт ядро с хрустом влетело в переборку и, отскочив от неё, с глухим рокотом подкатилось к ногам иконописца. В затхлый трюмный мрак хлынул ослепительный поток света и свежий морской воздух...

Никита посмотрел на неровную дыру, на каменное ядро, оставившее на переборке глубокую вмятину, и перекрестился: если бы удар пришёлся чуть-чуть правее, ему бы точно снесло голову.

Он пододвинулся к пробоине и осторожно выглянул наружу. Внизу, на расстоянии вытянутой руки, плескалось изумрудное море (в лицо сразу же полетели солёные брызги), а над головой синхронно вздымались, чертили дугу и падали в волны, чтобы снова взлететь, десятки вёсел. Когда они устремлялись вверх, с них струились потоки сверкающей на солнце воды. Но не это привлекло внимание иконописца: на него надвигалась большая галера с выкрашенным в красный цвет корпусом и позолоченной резьбой поверх бортов. На высокой, словно разрезающей небо мачте гордо реял флаг — шитый золотом лев на пурпурном фоне. Два ряда вёсел легко касались воды и казалось, что это вовсе не вёсла, а крылья присевшей на воду бабочки. И сам корабль виделся иконописцу каким-то неведомым, прекрасным и одновременно грозным существом.

«Так вот почему пираты изменили свой курс — они просто убегали», — понял Никита, заворожённо глядя на приближающуюся громаду, носовая часть которой оканчивалась огромным, обитым медью тараном...

— Что там? — нетерпеливо спросил Януш и, не дожидаясь ответа, бесцеремонно оттёр монашка от пробоины.

Янычар мгновенно оценил ситуацию: их атакует венецианская галера. Ещё одна галера заходила с другой стороны. Но пираты не собирались сдаваться без боя: десятки посланных ими стрел на миг заштриховали небо. Януш видел, как в высокие борта противника впиваются тяжёлые арбалетные стрелы, как часть их падает куда-то вовнутрь...

Но ничего уже не могло остановить стремительный бег венецианского корабля. Вот он чуть довернул вправо, видимо, намереваясь сойтись с противником по касательной, вот его таран пронёсся мимо отпрянувшего от пробоины янычара, легко словно сухие веточки ломая вёсла пиратской галеры, вот следом пролетел его высокий борт, над позолотой которого густо теснились стальные шлемы готовых к бою солдат...

А затем был страшный удар и хруст пробиваемого тараном дерева. Красный бок венецианца с отвратительным скрежещущим звуком навалился вдруг на пробоину и... в трюме снова стало темно. Почти сразу же закричали, затопали наверху. Зазвенела яростная сталь. Потом последовал ещё один мощный удар: уже в другой борт. «Словно кулаком по скуле... Вторая галера» — понял янычар. Тогда на палубе турецкого корабля, ему казалось, что бой длится вечно. Сейчас же всё закончилось неожиданно быстро. Лишь множество ног продолжало топтаться над головами обратившихся в слух пленников, да, не переставая, гремели цепи гребцов. Внезапно всё смолкло, и в наступившей тишине чей-то голос истошно прокричал:

— Господи, мы тонем! Мы тонем!

— А если про нас забудут? — вдруг испуганно спросил монашек. — Возьмут и потопят вместе с галерой?

— Нет, уж лучше плен, чем такая смерть, — воскликнул Януш и, подскочив к люку, попытался приподнять его. Тот не поддался. Януш забарабанил в люк кулаком. Тщетно: все удары тонули в царящем на палубе шуме. Тут юноша вспомнил про пробоину: если её расширить, то можно будет выбраться наружу. Но успеют ли они сделать это прежде, чем галера пойдёт ко дну? К тому же сейчас дыра закрыта бортом венецианского корабля...

— Проклятье!

Он в отчаянье сел на пол, обхватив руками голову. В этот момент люк над ним распахнулся...

7

— Эй, есть кто живой? — громко спросил сверху чей-то запыхавшийся голос.

— Есть! — отозвался Януш и тут только сообразил, что вопрос был задан по-итальянски.

Сердце юноши учащённо забилось. Неужели удача снова улыбнулась ему? Хотя ещё как посмотреть...

— Мы не пираты, мы их пленники! — на всякий случай уточнил он.

— Давай, пленники, наверх. Да поживее! — приказал голос.

— Нас всего двое...

— Быстрее! — нетерпеливо крикнули сверху.

Как оказалось, голос принадлежал рыжебородому венецианскому солдату, который и помог им выбраться наружу. Глядя на его помятый и забрызганный кровью панцирь, Януш сразу же вспомнил тот роковой бой на палубе турецкого флагмана.

— Мы не пираты, — снова на всякий случай повторил он, крутя во все стороны головой. Но отсюда янычар мало что мог увидеть: над ним нависал помост, а слева и справа сидели прикованные к лавкам гребцы.