Гимны забытых созданий

— Ну-ну. И знаешь что? Я ни капли не жалею, что здесь оказался ты. Мне было сложно решиться, но теперь — нет. Это шанс. Я стану сильнее, так сказала Грета. И то, что ты, некогда бывший… — она запнулась. — То, что ты окажешься жертвой даже лучше.

Она продолжила тираду.

Юпитер не слушал, ему хватило. Глаза защипало от осознания, рана горела. И он почувствовал усталость, словно камень навалившуюся на его плечи. Как же это все паршиво. А единственная надежда смеется над ним и мечтает съесть. Кое-как он выпрямился.

— Кем станешь? — хохотала Лебедь. — Рагу? Котлетой? Пловом? Ростбифом? А как же мне тебя есть?

— Не знаю, — сказал он ей. — Как хочешь, только давай. Ты делай что хочешь, а Эсперу помоги выбраться.

Ох, ты ж. Какая жалкая попытка, даже он это понимал.

— Ты спятил?! — закричал его брат.

— Что за глупый героизм, я и так сделаю с тобой что захочу. Так всегда было, — ответила Лебедь.

И так же резко она дотронулась до его шеи. Ничего страшного, просто что-то кольнуло за ухом. Юпитер вздрогнул и ослаб. Тот самый камень упал и, больше не в силах стоять, говорить и сопротивляться, он сполз на бетон и прислонился спиной к грубой стали.

Щелкнул замок, скрипнули петли. У нее, все-таки, есть ключи! Но шанс упущен: встать юноша не мог.

Где-то там, за пределами клетки Эспер ругался такими словами, которые родители ему бы просто так не простили. Он обещал убить девушку, грозил разными вещами и просил о чем-то. Юпитер не понимал, белый шум стеной встал между ним и братом.

И между ним и мором тоже.

Это все просто сон, да? Слишком странно. Слишком неправильно.

Лебедь села на его колени и погладила по щеке. Ни малейшей нежности не было в ее глазах, только в движениях какая-то жестокая ласка. Когда она его поцеловала, вкус железа на языке усилился.

А затем она прильнула к его руке.

Слизала кровь с бледной кожи и вцепилась зубами в мясо.

Юпитер не выдержал, в голове снова щелкнуло, и он ушел.

Диана

Кости превратились в лед. По крайней мере, ей так казалось. Кожа, мышцы, каждый сосуд, каждый сустав — все это было заморожено.

Преодолевая боль, она встала. Тело трясло, зубы стучали друг о друга. На щеках застыл соленый иней. Она обхватила себя руками, но это не помогло.

Как она могла заснуть здесь? Ди подняла голову наверх. Солнце уже встала, кольцо дымовой трубы окружил кусок голубого неба.

Она вчера смогла спуститься, смогла задохнуться в слезах и смогла заснуть. И все же она отказывалась верить в смерть.

Не здесь.

Но надо найти его тело. Другая сторона, реальная.

Он летел вниз, не по своей воле, не так, как мечтал, но летел.

Надо выбраться отсюда. Она не знала, как об этом сказать Юпитеру.

И Эсперу. Он же с ума сойдет, что не уберег. Потому что он такой, на самом-то деле, ко всем.

Изар тоже его.

А как сказать, если…

За один день она, возможно, потеряла всех друзей.

Разряд прошел по ее телу.

И снова ледяные пальцы скрутили душу, когда она подумала об Эспере.

Она не хотела выделять, но слишком его любила.

Простите.

Кое-как она прошла вперед. Живительное тепло разогрело ее конечности. Быстрее, еще быстрее — и вот она уже бежит, пока по кругу (не провалиться в дыры!), ведь дальше коридор, в котором темно.

А если темно, то надо с этим что-то делать. Она снова открыла рюкзак и, откинув все эмоции в сторону, начала перебирать вещи.

Сначала выбраться, что-то сделать, а переживать — потом.

Сигареты высохли. Фотоапарат безнадежно испорчен, но батарейки остались. Нитки с иголкой, бумага, жвачка, пудреница, карандаш, маникюрные ножницы, лак для ногтей, жидкость для снятия лака, зеркальце и пара пакетиков.

Диана задумчиво перебирала все эти предметы. Осмотрела трубу, заглянула в самое начало коридорчика, где лежали только обломки корней. Она подобрала один и вернулась к распотрошенному рюкзаку.

Луч солнца, как светлая мысль, упал на голову девушки. Ответ очевиден, только рюкзак жалко, но ничего не попишешь. Спасибо большое, энциклопедии прошлого, которые она штудировала бессонными ночами!

А теперь время, как говорил Юпитер еще в прошлой жизни, «диванной инженерии»!

Диана достала ножницы и распотрошила сумку на полосы. Примотала их к палке нитками, подумала немного и пожертвовала одну полосу на закрепление. Вылила жидкость для лака на всю конструкцию.

Так, а теперь самое сложное. Жвачка! Вытащить фольгу (а жвачку сунуть в рот, не пропадать же добру) и сделать небольшой надрез — перемычку. Потом она взяла батарейку, приложила один конец фольги к железному боку, поднесла это к тряпке.

Осторожно, надеясь на все лучшее и молясь на физику, она приложила вторую сторону фольги к противоположному боку батареи.

Мгновенный разряд, искра, и тряпка, пропитанная горючей жидкостью, вспыхнула, как спичка.

У Дианы получился довольно неплохой самодельный факел. Она взяла тяжелую деревяшку в ладонь и осветила себе коридор. Отлично, лучше всякого фонаря.

Подобрав с земли пачку, достала просохшую сигарету и закурила от яркого пламени.

Намного лучше фонаря.

Попрощавшись с ненужным хламом, она забрала с собой только ножницы, они-то никогда лишними не будут.