Гиперион

Поэтому не мучь себя и теперь, что заставил меня грустить. Смотри, все уже позади, если ты уже успокоился, и я чувствую в себе силу. Я должна тебе еще сказать, что моя вера в тебя безгранична: каков ты есть, что бы ты ни делал — все это безусловно правильно, я даже не задаюсь вопросом почему. Ты не пришел на прошлой неделе и вчера не сказал, что хочешь сюда еще заглянуть, что сегодня утром ты хочешь прийти еще раз, как я в своем письме тебе предложила. Уверяю тебя, что это ни в малейшей мере не обмануло меня, я была так счастлива твоим письмом, я только и думала: да, это в самом деле любовь — и больше ничего не спрашивала. И, веруя в это, нужно уважать необъяснимое. О мой самый лучший! Милый! Будь, как прежде, спокоен, будь весел и доставь мне единственно блаженное чувство — знать, что ты доволен. И мне возврати мой покой, тогда непременно, непременно я буду счастлива. — —

№ 4. [Январь 1799]

Завтра мы не увидимся с тобой, сердце мое! Нам надобно набраться терпения и ждать лучших времен. К нам прибыли давно со страхом ожидавшиеся гости. Как страдаю я оттого, что не могу сказать тебе устно, как сильно я тебя люблю, описать невозможно. И ты люби меня всегда, верно, искренне и нежно, не дай неумолимому року отнять у меня и это! — — —

Все тучи неба опять собрались над моей головой. Вечером того дня, когда мы с тобой в последний раз виделись, поломалась наша карета, я повредила руку, и это надолго приковало меня к дому.

На следующий день я узнала, что моему брату на охоте прострелили ногу. И оба раза твои письма попадали не по адресу; их, правда, тотчас же мне передавали, и никаких последствий не было, кроме того что мне пришлось 8 дней терпеливо ждать обычной встречи; ожидание, однако, было несколько смягчено моим плачевным состоянием.

Только не думай, милый, что судьба нашей любви смутила мой дух или совсем меня сломила. Да, я часто плачу горючими слезами, но эти слезы как раз и поддерживают меня. Покуда ты жив, я не погибну. Если бы я перестала

чувствовать, если бы любовь моя ушла из меня — а что была бы мне жизнь без любви, — я погрузилась бы в ночь и в смерть. Но, покуда ты любишь меня, я не могу пасть духом, ты поднимаешь меня и увлекаешь за собой дорогой, ведущей в Прекрасное! Верь в меня и твердо положись на мое сердце. Прощай, мое драгоценное, ненаглядное сердце, и думай, как я, что мы в нашем сокровенном существе будем всегда неизменно подобны друг другу и всегда будем друг другу принадлежать.

В следующем месяце ты можешь опять попытаться прийти. Может быть, ты через Г[егеля] узнаешь, уехали ли они.

№ 5. [Начало марта 1799]