Glaeddyv vort, beanna (GV, b) (СИ)

Пока он спускался в берлогу, я заглянула в синеву воды внизу. Обычное, не примечательное лицо в квадратных очках. Длинные волосы, немного шоколадного оттенка с черными, как уголь, концами, собранные в высокий хвост, но все равно очень грязные и сальные. На голове, прямо по лбу, перевязь, скрывающая новые ранения. Под светло-голубыми глазами большие мешки. То ли от стресса, то ли от очередного сотрясения мозга, но они вылезли явно не для украшения. Даже губа, которую Лето вчера умудрился разбить, распухла, немного перекосив лицо, а нос сдвинут на бок. На шее свисает злосчастный медальон. Прям красавица, каких свет не видывал. Хоть сейчас на конкурс “Мисс Вселенная”. Займу все призовые места с конца. Почему из миллиардов людей во всех мирах именно я сейчас нахожусь? Сидела бы дома, с родителями, перед телевизором, потягивая из кружки какао, и знать бы не знала ни про троллей, ни ведьмаков, ни эльфов. Прежняя жизнь казалась раем, который с каждым днем становился все недоступнее.

В глубине души я надеялась, что вернусь домой, рано или поздно. Обниму маму, посижу с отцом за шахматами, но чем больше я обживалась в ведьмиленде, тем больше понимала – стоит вернуться на Землю и тут потянет обратно. А жить на два мира мне никто не позволит.

- Во-о-от, – тролль, возвращение которого я не заметила, разжал свою громадную лапищу, продемонстрировав… котенка. Светло-рыжий комочек жалобно мяукнул и зевнул, показав миру розовый язычок. Скорее всего, крошка спал, а мы его разбудили. – Человека добрая и котейка добрая. Киса будет веселить человека. Человека больше не будет грустить. Теперь котейка позаботиться о тебе вместе с возьмаком.

Ау, синеватый. Я даже за рыбкой не могу присмотреть — они у меня брюшком кверху на второй день всплывали. А тут — кот, живой, дышащий и, вполне возможно, голодный.

Я с сомнением покосилась на дарителя: тролль, явно гордившийся своим подарком, улыбался. Пришлось взять кота. Ну, не расстраивать же такую большую и милую громадину?

Маленькое, пушистое солнышко обнюхало руки, приняло их за теплую перину, сложилось комочком и, зевнув последний раз, отрубилось. Я провела руками по мягкой шерсти, размышляя, что теперь с ним делать. Возвращать презент как-то неудобно, но я почти всегда путешествую, а значит четырехлапое создание будет не самым лучшим спутником.

- Где ты его взял? — на всякий случай решила узнать я.

- Нашел в лесу. Других котей съел, этого тоже хотел. Но пожалел. Подумал, у человеки в сердце маленькая пустота, пусть заполнит кисей, – мои глаза поползли на лоб, я начала судорожно переваривать информацию. Тролль говорил об отломанной части души, это точно. Откуда он знал про нее? — Кусок сердца надобно приручить, а он голоден. Человека не сможет вернуться домой, когда голод слишком силен. А дома человеку ждет принц. Человеке не место в таком мире, но тролль не знает, в каком ее место… — заканчивая разговор, громадина отвернулась, принялась за работу и больше ни на какие вопросы не отвечала принципиально.

Возвращаясь к городу, я раздумывала над словами монстра. Тролль, вроде как создание примитивное, но он… смог посмотреть вглубь. Увидел, что душу разделили. Знал, что я с другого мира. Знал и про Локи, что удивительно... Возможно, тролли, как существа, появившиеся из-за Сопряжения Сфер, обладают даром предвидения, как Седрик? Как такое возможно, интересно?

С чем природа не шутит. Меня смог понять обыкновенный тролль. И сделал это лучше, чем я сама.

Котейка радостно попискивал – у Лютика в сумке завалялся кусок вяленого мяса. Порезав его походным ножом всё того же поэта на очень маленькие куски, я, прямо по дороге, кормила рыженький комочек. Думаю назвать кота Сэр Ланселап, в честь животинки одного из моих любимых персонажей игр*. Они были очень похожи между собой – тот пиксельный котик и этот, настоящий. Оба вмещали на шерсти пятьдесят оттенков рыжего-полосатого, страдали крайней усатостью и зашкаливали мимимишностью.

Лютик шел рядом, то восклицая о том, что теперь ведьмаку кормить еще один рот, пусть и не такой прожорливый, как чародейки и прочие дамы; то вздыхал о коте, который был у него в детстве и трагически погиб, пробравшись на кухню и обожравшись сметаны.

Слушая поэта и тихо тетешкаясь с новым питомцем, в голову все ещё лезли мысли о вечном – и тролль, и Седрик говорили о том, что секрет триумфального возвращения домой таится в той части души, что заключена под замок. Я и сама много размышляла об этом: Когда мою душу сломали, показалось, что какую-то очень важную часть меня удалили без права восстановления. Что это могло бы быть? В принципе, я чувствовала себя вполне полноценной – руки-ноги на месте, здоровье, если не считать извечных повреждений в боях, не хромает. С психикой, вроде, тоже все в норме, разве что часто психую и много нервничаю. Впрочем, ничего необычного, я всегда такой была.