Глаголь над Балтикой

- Как странно, что черноморцы во всем впереди нас в артиллерийском деле. Стрельбу на сверхдальние дистанции практиковал впервые Цывинский, новый метод артиллерийского учения придумал Русанов, а балтийцы почему-то плетутся в хвосте. Что ж такое, Николай Филиппович? - Анатолий Иванович смотрел на идущий впереди "Гангут" и вежливо улыбался:

- Мы вот все думаем, что слишком новационно, опасаемся, что генмор не примет. А черноморцы никаких препятствий не замечают, проявляют фантазию и раз за разом двигают артиллерийское дело вперед. Нам же только и остается, что плестись в хвосте, да внимать севастопольским гениям. Что ж, видать судьба у нас такая. Кто-то шагает в первых рядах, а кому-то достаются последние.

Николай промолчал, сжав зубы, Беседин смотрел на него сочувственно. С тех пор как пришел новый приказ об организации артиллерийских стрельб, Анатолий Иванович не упускал случая подколоть Маштакова превосходством черноморской военно-морской мысли. Кавторанг уже не совсем понимал мотивы своего командира - то ли Бестужев-Рюмин желал такой вот критикой подтолкнуть подчиненного к творческим свершениям, то ли и впрямь считал кавторанга виноватым в том, что не он придумал этот новый способ обучения артиллерийскому делу. А может быть, Анатолий Иванович был недоволен какими-то действиями своего артиллерийского офицера и таким вот способом вымещал на нем раздражение? Все вышесказанное было непохоже на обычное отношение командира к подчиненным, так что Николай терялся в догадках.

А Всеволод придумал действительно дельно.

Щит, играющий роль мишени, никак нельзя было буксировать со скоростью выше 10-12 узлов, при этом менять курс было нельзя. Все попытки Николая придумать что-то иное не приводили к успеху, потому что с буксируемым щитом ничего иного сделать не получалось, а корабль-мишень, снабженный собственным двигателем, выходил слишком дорогим. В некоторых других флотах применялись старые бронированные корабли в качестве мишени, но у Балтийского флота просто не было ничего такого, что могло бы сыграть эту роль. Кое-какое старье имелось, конечно, но настолько тихоходное и ветхое, что не смогло бы ходить быстрее щита и развалилось бы от пары попаданий, так что овчинка явно не стоила выделки.

Всеволод же отказался от щита вообще. Он предложил вот что: в качестве мишени использовать быстроходный корабль, лучше всего - крейсер, способный ходить на 18-20 узлах или выше. По нему и требовалось стрелять, но орудийный прицел должен быть выставлен "со сдвигом", то есть так, чтобы снаряды падали позади крейсера-мишени. Наблюдатели на крейсере фиксировали точность упражняющегося, наблюдая падения снарядов относительно кильватерного следа своего корабля.

Задумка была превосходна. Выцеливать не квадратное нечто, а боевой корабль, при том что пристреливаться будет даже труднее, чем в настоящем бою. В пристрелке очень важно понимать, дал залп перелет или недолет, но в этом, как ни странно, хорошо помогает неприятель. Столбы воды от падения снарядов белые, корабли же обычно красят под цвет морской волны, так что на фоне вражеского корпуса всплески видны весьма хорошо. А вот если снаряды упали в стороне от цели, как при стрельбе "со сдвигом", то оценить перелет или недолет уже труднее.

Что же до опасности, которой подвергался крейсер-цель, то на самом деле она была минимальна. Учебные снаряды не смогли бы зацепить крейсер, если стрелять метров на 400 позади него, а поскольку они представляли собой металлические болванки без взрывчатки, то и осколков опасаться не стоило. Другой вопрос, если какой разиня-комендор забудет выставить прицел "со сдвигом" и начнет садить прямо по кораблю, но за этим пристально смотрят офицеры. К тому же на большой дистанции очень трудно ожидать попадания одиночным выстрелом, так что, если вдруг кто-то и ошибется, снаряд скорее всего пролетит мимо, а уж больше одного ошибочного выстрела точно сделать не дадут.

Первые стрельбы по "методу Русанова" показали, что точность на них съезжает вдвое-втрое от результатов по щитам - в новую "мишень" попадать было намного сложнее. Теперь Николаю лучше был понятен скепсис Русанова относительно дуэли 2-ой бригады линкоров с "Брауншвейгами". Что ж, заламывать руки и воздевать очи горе было поздно - нужно было учиться хотя бы теперь, чтобы быть готовым все-таки встретить врага во всеоружии. Но все равно ощущение было неприятным, будто до этого маялись ерундой. До недавнего времени кавторангу казалось, что его "Севастополь" многого добился в артиллерийском деле и будет подготовлен на "отлично" еще до зимы. Однако придуманные Русановым стрельбы ясно показали, что артиллеристам есть еще, куда стремиться.