Главный шлюз

То, что внешне выглядело как бескрайние просторы, оказалось испещрено гравитационными ямами, плоскостными аномалиями, узлами из полей разнообразной природы и множеством других препятствий. Поэтому и приходилось иногда тащиться на линейных скоростях сутками, пользуясь услугами «кресла-доктора», которое внимательно следило за состоянием пилота и в случае необходимости включало массажный режим для той или иной зоны. Таким образом поддерживался тонус тела, а питался и отправлял естественные потребности пилот самостоятельно.

Впрочем, сейчас кресло у майора было попроще.

Питаясь совершенно безвкусными галетами, в которые стараниями ученых умников внесены все необходимые компоненты, майор Загорский регулярно надевал ситуационный шлем и спал в нем два часа, а потом два часа бодрствовал. Это был самый лучший режим пилотирования, ведь ему приходилось вручную корректировать курс корабля, потерявшего навигационный блок.

Расчет топлива оказался верным, и, когда со спасательной станции заметили подход корабля и вышли на связь, у перехватчика в баке оставался еще небольшой запас.

– Здравствуйте, сэр! Рад, что вы сумели добраться, – поприветствовал майора мужской голос.

– А уж как я рад, вы не поверите.

– Маневрировать в состоянии?

– Да. Даже топлива осталось немного.

– Оптическая информация?

– Не круговая, но работает. Дадите маяк?

– Да. Даем без кода – два зеленых, синий, два красных. Это на башне ремонтного дока. Там же вас будет ожидать медик.

– Отлично.

Какое-то время перехватчик двигался в крейсерском режиме, но после четкого определения направления на маяк майор начал его притормаживать. При этом откуда-то из нагнетателей послышался скрежет, свидетельствующий о том, что магистрали могут перегреться, а это грозило потерей способности к торможению.

Впрочем, пока майор мог маневрировать, оставалась возможность свернуть в сторону и не врезаться в стену ремонтного дока, который был оснащен средствами противометеоритной защиты – пушками, которые разносили в мелкий щебень камешки в десятки тонн. И скала ли это летящая или потерявший управление перехватчик, для грозных пушек не имело никакого значения.

Скрежет в нагнетателях усилился, однако корабль уже значительно сбросил скорость, поэтому в случае необходимости его можно было затормозить в гравитационной корзине.

– Все отлично, у вас прекрасно получается, – подбодрил его диспетчер, который не закрывал канал связи, потому что у поврежденного корабля закрытый канал мог и не открыться снова.

– Я сбросился почти в ноль. Куда мне теперь?

– А вон на борту дока стрелка – она указывает на нижнюю часть лифта. Под нее и становитесь.

– А у вас есть подходящий штуцер под герметичное соединение моей машинки?

– Там универсальный штуцер, ведь у нас чинят самые разные суда.

– Вы меня успокоили, – сказал майор. Легкий мандраж, который он испытывал, подходя к станции, начал отступать. И по мере приближения перехватчика к корпусу дока становилось понятно, насколько док огромен, а его стены, издали выглядевшие белоснежными, вблизи оказались сильно побитыми космической пылью и метеоритной крошкой. Но крупных отметин не было, значит, противометеоритная защита работала четко.

С третьего раза, вручную управляя импульсной рулежкой, майор наконец поставил аппарат под «лифт» – круглое, похожее на трубу устройство. Затем он ощутил, как его машину взял под контроль гравитационный замок лифта и медленно потащил вверх, навстречу опускавшемуся штуцеру.

Загорскому из его «фонаря» было видно, как мягкие коннекторы вошли в пазы на корпусе перехватчика. Спустя секунд двадцать над «фонарем» появился свет, и спустившийся по лесенке работник в шлеме и легком комбинезоне проверил тестером безопасность, после чего поднял забрало и показал большой палец.

Можно было поднимать колпак.

85

Когда Загорского, поддерживая под руки, подняли по лесенке, он встал на пол с полноценной гравитацией и почувствовал в ногах дрожь.

Он и не думал, что столь короткое путешествие так его ослабит.

– Я доктор Зиберт, – сказал подошедший стриженный налысо канзас. – Давайте пройдем в камеру биоочистки. Водяной душ я вам не обещаю, однако у нас прекрасная установка сухой обработки.

– Идемте, доктор, только вы меня тормошите, если что. Я сейчас какой-то вялый.

– Судя по состоянию вашего корабля, это неудивительно.

Пройдя по служебным коридорам метров тридцать, майор оказался в небольшом боксе, похожем на камеру санобработки.

– Раздевайтесь, одежду складывайте вот сюда, – сказал доктор, кивнув на открытую дверцу какой-то камеры.

Майор выполнил все приказы врача, после чего зашел в кабину, и на него тотчас полился поток… сухого вещества, состоявшего из частиц высокой плотности.

Поток разбивался о голову и плечи Загорского, он вспенивался от специального шампуня и прекрасно освежал, но после того, как майор коснулся панели регулировки, поток начал спадать, пока не прекратился совсем. Последние его капли скатились в слив.

Майор вышел из кабины, ощущая чистоту и свежесть, однако полотенце ему не понадобилось.

– Хорошая штука! – заметил он доктору.

– А у вас разве не так?