Глаза дракона

Бен и Наоми скоро увидели, куда смотрит Фриски. Еще раз подивившись сообразительности собаки, они пробрались в трубу тем же образом, что и Деннис. Первым прыгнул Бен, потом он втащил в отверстие Фриски и поймал Наоми, которая прыгнула более удачно – не стукнулась головой.

– Хуже всего был запах, – сказала Наоми, удобно устроившись на груде салфеток. – Как ты его выдержал?

– Я просто все время напоминал себе, что со мной будет, если меня поймают, – объяснил Деннис. – При каждой такой мысли запах казался мне все лучше.

Бен рассмеялся и кивнул.

Фриски лежала на салфетках, положив морду на лапы, и внимательно слушала. Если бы она могла говорить, то сказала бы им, что такого мерзкого запаха она еще не нюхала. Остатки Драконьего Песка еще не выветрились из подземных ходов – его тускло-зеленый запах пугал Фриски. Она знала, что этот запах убивает. Но запах Денниса тоже был там, и она шла за ним, пока зеленый запах не исчез. Ни разу в жизни она не была так счастлива, потеряв след.

– Вы никого не встретили? – спросил Деннис.

– Никого, – ответил Бен. – Несколько раз попадались стражники, но все больше пьяные. У нас было время укрыться от них.

Наоми кивнула:

– Все пьяные. И не в каком-нибудь занюханном баронском замке, а во дворце. В самом дворце!

Деннис мрачно кивнул, вспомнив встреченного им певца:

– Надо радоваться. Если бы стражники были такими, как при Роланде, мы бы уже сидели в Игле вместе с Питером. Но я не радуюсь.

– Если бы я был Томасом, – сказал Бен, – я дрожал бы, только взглянув на север. Если этот сброд – все, что у него осталось.

Деннис потрепал Фриски по голове:

– Шла за мной от самого дома Пейны? Что за умница!

Фриски завиляла хвостом.

– Деннис! – сказала Наоми. – Ты не мог бы рассказать нам всю историю о том, как Томас ходил во сне?

108

Когда он закончил, было уже семь часов. За стенами замка тусклый рассвет еле-еле пробивался сквозь снежную завесу – на Делейн пала самая сильная снежная буря за многие годы. Ветер завывал, как целая армия ведьм, и его было слышно даже из кладовой. Фриски время от времени поднимала голову и тихонько скулила.

– Что нам теперь делать? – спросил Деннис.

Бен, вновь и вновь перечитывавший краткое послание Питера, сказал:

– До вечера – ничего. Скоро замок проснется, и нам никак не выбраться отсюда незамеченными. Давайте поспим и наберемся сил. А ночью…

Бен коротко изложил свой план. Наоми улыбалась. Глаза Денниса блестели от возбуждения.

– Да! – воскликнул он. – Бен, ты гений!

– Ну, не надо так пышно, – сказала Наоми, но сама улыбалась так, что, казалось, голова ее вот-вот разломится пополам. Она нагнулась к Бену и звучно чмокнула его в щеку.

Бен покраснел, как пожарное ведро («мозги закипели», говорят в таких случаях в Делейне), но не думаю, что ему было неприятно.

– А Фриски нам поможет? – спросил он. Фриски гавкнула, изъявляя полную готовность.

Они обсуждали план еще довольно долго, пока не почувствовали, что их клонит в сон. Не забывайте, что они целые сутки были на ногах.

– Пора спать, – сказал Бен.

– Ура! – воскликнула Наоми, устраивая себе лежанку рядом с Фриски. – Мои ноги будто…

Деннис деликатно кашлянул.

– Что такое? – повернулся к нему Бен.

– Может, у вас есть что-нибудь… поесть?

– Конечно! Неужели ты думаешь… – Тут Наоми вспомнила, что Деннис покинул дом Пейны шесть дней назад, и по его виду было непохоже, что он за это время много ел. – Ох, Деннис, извини! Мы просто кретины. Когда ты ел в последний раз?

Деннис сглотнул слюну:

– Не помню. Как следует – дома, неделю назад.

– Что ж ты сразу не сказал? – воскликнул Бен.

– Слишком рад был вас видеть. – Деннис улыбнулся. При виде туго набитых мешков его желудок шумно потребовал дани. Но Денниса мучила одна мысль: – Надеюсь, у вас нет репы?

Наоми удивленно приподняла брови:

– Репы? У меня нет, а у тебя, Бен?

– Вроде нет.

Счастливая улыбка появилась на лице Денниса.

– Вот и хорошо, – сказал он.

109

Об этой буре до сих пор вспоминают в Делейне. К утру выпал слой снега в пять футов толщиной, а ветер смел его в сугробы еще выше. К вечеру ветер превратился в настоящий ураган. У крепостных стен намело столько снега, что он закрыл не только первый и второй этажи, но и третий.

Может быть, вы решите, что такая погода благоприятствовала бегству Питера. Но при подобном ветре очень трудно даже просто идти – не то что спускаться на тонкой веревке с высоты трехсот футов. К тому же ветер гигантской щеткой смел с площади весь снег, оставив голые камни, казалось, только и ждущие, когда Питер упадет на них.

К тому же и веревка у Питера была очень ненадежной. Да, она держала его во время опыта в камере, но существовала еще одна вещь, касающаяся перегрузки, о которой Иосиф в свое время не сказал Питеру, – чем веревка длиннее, тем скорее она рвется.

Его веревка была очень длинной. И очень тонкой.

110