Глаза ребёнка

— Давайте на минуту задумаемся о Карло Паже, — предложила Мастерс. — У обвинения нет ни малейшего повода, чтобы утверждать, что он покушался на растление. Однако это не помешало мистеру Салинасу смешать мальчика с грязью — на глазах присяжных, сделав свои клеветнические измышления достоянием средств массовой информации. И все это с единственной целью — добиться признания его отца виновным. Я объясняю это только одним, леди и джентльмены, — это не честный судебный процесс, а беспринципная охота на ведьм. Почему, — взывала Кэролайн к рассудку присяжных, — стоит доверять показаниям Лесли Уорнер и Сони Ариас, готовым поклясться, что Рикардо Ариас никогда не пошел бы на самоубийство, и в тоже время отмахиваться от показаний Карло Паже и Терезы Перальты, из которых ясно, что Крис Паже не способен на убийство? Мне трудно это понять. Особенно признавая очевидность того, что Карло и Терри действительно знают Криса Паже, а мисс Уорнер и — как это ни грустно — родная мать Рикардо Ариаса совершенно не знают последнего.

Паже понял: Кэролайн ненавязчиво старалась реанимировать версию о самоубийстве. При этом он, правда, не мог видеть глаз Терри или Карло, чьи сомнения на этот счет ему были хорошо известны.

— Именно так и ведут себя социопаты, подобные Рики. Они дурачат окружающих, — продолжала говорить Кэролайн. — Но ведь никто здесь не смог оспорить того простого и очевидного факта, что Кристофер Паже человек мягкий и отнюдь не агрессивный. Который к тому же является опытным адвокатом. — Кэролайн сделала очередную паузу. — И будучи опытным адвокатом, он не мог не понимать, чего боится Рикардо Ариас: что он не выдержит перекрестного допроса в суде, который намеревался устроить ему Кристофер Паже. Вот тогда-то все разговоры о якобы имевшем месте факте прелюбодеяния, о растлении несовершеннолетних — все эти разговоры обернулись бы против самого Рикардо Ариаса. Потому что тогда-то всем стало бы ясно, что перед нами патологический лжец. Таким образом, леди и джентльмены, рассуждая о мотивах, нельзя упускать из виду, что у Рикардо Ариаса имелись куда более веские мотивы наложить на себя руки, нежели у Кристофера Паже — лишить его жизни. И вы не можете не задаться вопросом: можно ли подобрать на роль убийцы более неподходящую кандидатуру, чем кандидатура Криса Паже? И еще: если бы были малейшие подтверждения того, что Кристофер Паже когда-либо совершил акт насилия, неужели вы думаете, мистер Салинас не упомянул бы об этом? Но у него нет и быть не может таких подтверждений.

Что же остается? Остаются так называемые «улики», собранные обвинением. Руководствуясь этими уликами, мистер Салинас, который сам предпочел закрыть глаза на многие странности дела, предлагает и вам отринуть обоснованные сомнения и признать Криса Паже виновным в совершении убийства. — В голосе Кэролайн зазвучали презрительные интонации. — Пресловутые отпечатки пальцев. Но ведь никто не спорит с тем, что Крис Паже дотрагивался до автоответчика, когда тот еще находился в квартире Терри. Ворс от ковра. Но ведь никто не стал оспаривать того, что Тереза Перальта занесла ворс в дом и в машину мистера Паже, так же как занесла его в свою квартиру. — Кэролайн снова устремила взгляд на Дуарте. — Свидетельница, которая слышала все, за исключением выстрела. В сущности, мы не можем даже утверждать, что у незнакомца, выходившего из квартиры мистера Ариаса, вообще имелось оружие. К тому же получается занятная вещь: единственный раз, когда миссис Келлер не узнала в Крисе Паже человека, знакомого ей раньше по телевизионным трансляциям, — это когда она видела на лестничной площадке неизвестного с каким-то журналом в руке. — Мастерс помолчала. — Миссис Келлер говорит, что он был без перчаток. Однако, если не считать автоответчика, в квартире мистера Ариаса не удалось найти ни единого отпечатка, оставленного Кристофером Паже. Не смогла полиция и найти в доме мистера Паже тот самый журнал или хотя бы объяснить сам факт его возникновения.

На лице Дуарте отразилось недоумение: видимо, эти обстоятельства ускользнули от его внимания. Кэролайн заговорила еще тише:

— В глазах мистера Салинаса самой убийственной уликой против Криса Паже является тот факт, что тот решил расстаться с несколькими предметами своего туалета и, видимо, чтобы замести следы, оставил свое имя. — В словах Кэролайн звучала нескрываемая ирония. — На одном костюме действительно имелись какие-то пятна: если вы обеспеченный человек, это вполне веская причина, чтобы избавиться от такого костюма.

Леди и джентльмены, мы должны признать, что пятна бывают разные. Так, например, полиция проявила повышенный интерес к личности миссис Перальты, когда на одном из ее костюмов были обнаружены пятна. — Кэролайн многозначительно замолчала, затем добавила: — Пятно от кетчупа.

«Осторожнее, — можно было прочесть во взгляде Паже, — не стоит акцентировать внимание на том, что я отказался давать показания, чтобы объяснить все самому, как это сделала Терри». Словно угадав его мысли, Кэролайн сменила тему: