Глаза Сатаны

— Думаешь ночью лучше стоять? — усмехнулся матрос. — Я согласен, тебе же хуже, Хуан. Я пойду капитана предупрежу.

Хуан не хотел стоять вахту с новыми приятелями, тем более ночью, а они стояли позже, под утро.

Он не упускал случая пообщаться с Пахо. И оказалось, что не зря. Уже ближайшим вечером бывший кашевар сделал попытку избить негра. И, получив увесистый удар по скуле, Пахо отлетел в угол камбуза, где и свалил котёл.

Хуан услышал грохот, бросился туда. Мулат только готовился продолжать издеваться над Пахо. Юноша двинул того по шее, выхватил кинжал, прошипел е яростью:

— Ты что тут устраиваешь, подонок, крысиный хвост?! Попробуй ещё раз к моему рабу подойти — и кишки твои повиснут на вантах! Прочь, гниль собачья!

Мулат осторожно протиснулся к двери и выскочил на палубу, бормоча проклятья и угрозы.

В пелене мелкого дождя и свежего ветра от северо-востока, судно осторожно входило в гавань Сан-Хуана. Видимость слабая, капитан неотлучно стоял у румпеля.

Горы совершенно не виднелись, затянутые сеткой дождя и туманом. Тучи неслись по низкому небу, и лишь где-то далеко в море одинокий луч солнца пронзал серую пелену непогоды своим размытым светом.

Судно не подошло к причалу, капитан распорядился бросить якоря на внутреннем рейде, подальше от властей. Хуану показалось, что здесь не всё в порядке. Видно, капитан занимался контрабандой и опасался появления на борту чиновников порта.

К вечеру матросы потребовали от капитана разрешения выйти в город.

— Мы уходим на рассвете, — бросил Гомес недовольно. — Сможете ли вы к этому времени вернуться? Или мне надо будет разыскивать вас по всем кабакам порта? Сидите на борту и можете пить свой ром здесь!

Однако матросы настояли, грозя вовсе покинуть судно.

Хуан с недовольством принял предложение матросов съехать с ними на берег при условии, что и Пахо поедет со всеми.

— Договорились, Хуан! — воскликнул матёрый, хитро посмотрев на товарищей.

— Черномазый нам не помешает, Хуан! Собирайся!

— Нечего собираться, ребята, — сокрушённо ответил Хуан. — У меня здесь ничего нет. Поехали, — и он незаметно тронул рукоять кинжала. Мачете пришлось оставить здесь.

Почти все матросы уселись в шлюпку. Капитан не забыл предупредить Хуана о плате, пригрозив присвоить каноэ.

В городе Хуан заметил, оглядываясь:

— Я должен идти добыть денег, сеньоры!

— Это хорошее дело, Хуан! — матёрый осклабился полусгнившими зубами. — Я с тобой. Вдруг кто вздумает обчистить тебя.

— Пошли, — невозмутимо ответил Хуан. — Это не очень далеко.

Матёрый с другом и Хуан с Пахо пошли в город, миновали портовые пристани и углубились в узкие улочки, сплошь после дождя покрытые грязью и нечистотами. Центр города с собором, церквами и дворцами губернатора и вельмож остались в стороне. Там матросам делать нечего.

Хуан шёл, поглядывал по сторонам и прикидывал, как спокойнее избавиться от назойливых попутчиков. Те начинали нервничать.

— Слушай-ка, Хуан! Скоро придём на место?

— Почти пришли, амиго. Завернём за угол — и мы на месте.

Он оглянулся незаметно. Переулок тонул в сумерках. Плотные облака ещё не рассеялись, но светлое небо уже проглядывало. Солнце закатилось, ночь стремительно надвигалась.

Хуан сделал вид, что споткнулся. Матёрый со смешком чуть наклонился к юноше. Тот молниеносно выхватил кинжал и сильно ударил в живот. Отскочил в сторону, готовый к драке.

Матёрый скрипнул зубами так и не распрямившись. Простонал со скрипом:

— Сволочь! Диего, круши их, ох!.. Диего!..

Хуан не стал ждать. Он двинул Диего ногой в пах, Пахо ударил кулаком в лицо, а Хуан ударил кинжалом, уже не разбирая куда.

— Бежим, Пахо! Скорее!

Они оставили вопящих матросов, редкие свидетели шарахались от них. В густых сумерках Хуан с негром быстро скрылись в закоулках узких переулков, пока не вышли на довольно широкую улицу с лавками и фонарями.

— Пахо, побыстрее необходимо купить приличную одежду, — заметил Хуан и трудно перевёл дух. — Поищем нужную лавку. В таком виде нам долго не продержаться здесь.

— Сеньор, вот подходящая, — вскоре указал негр на лавку с одеждой.

— Давай мне деньги. Тебе не следует их здесь показывать. Будешь моим рабом. Понятно?

— А как же, сеньор! Чего уж там…

В лавке купец подозрительно оглядел оборванцев, неохотно предложил на выбор новые рубашки, штаны, шляпы и прочие атрибуты приличной одежды. Хуан торопливо переодевался, стараясь не обнаружить своих ценных побрякушек.

Когда они полностью оделись, Хуан порылся в кармане, достал перстень и подал купцу.

— Денег у меня других нет, сеньор. Думаю, что это стоит больше твоих ничтожных тряпок.

Купец попытался возразить, Хуан схватился за кинжал, угрожающе глянув в наглые глаза лавочника.

— Теперь цирюльник, Пахо. Тебе хорошо. У тебя борода ещё не скоро вырастет. Да и волосы больше не растут, ха! А тут, — он показал на бороду, — сплошные заросли. Избавимся от них.