Глаза войны

Сохранились в семье и довоенные фотографии её отца. С чёрно — белой фотографии на меня смотрел улыбающийся, молодой, здоровый и жизнерадостный мужчина. Своего отца Нина Борисовна помнила, чтила и любила. Знала бы как он её любил…Даже после смерти искал её. До сегодняшнего дня для всей семьи Нины Борисовны — отец был пропавшим без вести, одним из тысяч неизвестных солдат. Теперь она знает, где папка её лежит. Я пообещал, что окажу всю помощь и любое содействие с перезахоронением останков Бориса на воинском кладбище. Жаль, только жена Бориса и мать Нины не пережила войну…

Вот собственно и история Нины Борисовны Токаревой, которую я подробно записал, а по возвращению в Гатчину обработаю и опубликую в сети:

Воспоминания жительницы Подмосковья Токаревой Нины Борисовны, о зверствах немецких солдат под Вязьмой осенью 1941г.

«Своё тринадцатилетие и роковой 1941-ый год я до сих пор вспоминаю с содроганием, хотя столько лет минуло. Особенно часто стала возвращаться та боль и тот кошмар, когда слышу по телевизору и радио речи молодежи, не видевшей войны о том, что немцы, дескать, были не плохие и очень даже человечные, цивилизованные люди.

Не знаю, кто в них разглядывал людей, мне разглядеть так и не удалось, я благодаря этим «цивилизованным и человечным» осталась на всю жизнь инвалидом и с 15 лет, с трудом, начала снова ходить, но только с палочкой.

Отец ушёл на фронт в июле, следом ушёл старший брат, а в начале сентября на брата уже пришла похоронка, о судьбе отца нам так ничего и неизвестно, числится пропавшим без вести. Мы с мамой жили в Спас-Деменске, недалеко от Вязьмы. Приближение фронта чувствовалось, было ощущение, что туча надвигается, а воздух становится таким густым, хоть ложкой его мешай.

Весь сентябрь мы с мамой и жителями окрестных деревень ходили копать противотанковые рвы (транспорта не было, иногда ездили на подводах, а чаще пешком приходилось по 10 километров туда и обратно каждый день топать), помогали чем могли, лишь бы сдержать зверя, который рвался на нашу землю. На работы нас водил Валюков Кирилл Петрович - бывший завхоз (когда пришли немцы его убили первым).

Распутица началась рано, помню, как подвода застряла в грязевой мяше, и мы бабы, да ребятишки, помогали вытаскивать её из грязи, тут немцы налетели, начали кружить, бомбы бросать, стрелять из пулемётов. Тогда я впервые увидела войну и смерть воочию, так близко, так страшно.

Через Спас - Деменск на Вязьму всё шли и шли войска, шли солдатики в новых шинельках, шли в сторону канонады и огненного зарева, а мы смотрели им вслед…. Мимо нас прошли тысячи, а обратно почти никто не вернулся. Позже я слышала, что бабы сотни тел в полях находили и видели, как немцы окруженцев стреляли, танками давили. Сама не видела, я тогда в лёжку лежала, ходить уже не могла.