Глаза войны

Командир нашей дивизии - Линдеман, хотел выслужиться и надеялся на повышение, он решил взять этот проклятый «Подземный линкор» любой ценой, не считаясь с потерями. Уже две недели мы убиваем русских и умираем сами. Две недели из нас выбивают дерьмо и дух. Мы давно полностью окружили батарею и отрезали её от всех коммуникаций, я лично ползал с Хайнрихом и его людьми, следил, чтобы не осталось ни одного телефонного провода, ни одной ниточки которая бы связывала гарнизон с окружающим миром. Нам удалось посбивать и повредить все радиоантенны, русские были уже давно без связи, они не получали продовольствие и боеприпасы.

Но мы не могли ждать, когда они полностью израсходуют свой боекомплект, каждый залп этого монстра очень дорого нам обходился. Нам не помогли ни звенья «Ю-87», которые бросали самые тяжелые бомбы, какие только могли поднять, нам не помогли залпы крупнокалиберной артиллерии, они не смогли проломить толстый бетон. Русская батарея по-прежнему стояла и продолжала огрызаться огнём.

Всё пространство вокруг батареи, вся земля обезображена глубокими воронками и кратерами, но сама батарея стоит…

Когда у них закончились снаряды, они начали обстреливать нас учебными болванками, когда закончились и они, то русские подпустили поближе взвод Юханса и выстрелили по ним струей пороховых газов, от взвода почти ничего не осталось. Это было поистине страшное зрелище струя газов огромной температуры сметала людей, а от высокой температуры с костей срывало кожу и мясо. Мне никогда этого не забыть.

Когда нам удалось прорваться к комплексу вплотную, то в дело пошли огнемёты, горящий бензин и масло, которые мы заливали им в вентиляцию. Мы не хотели их выкурить, мы хотели их уничтожить всех до одного, мы ненавидели этих русских выродков, думаю, что и они ненавидели нас не меньше.

Когда мы думали, что наконец то дело сделано и можно добить оставшихся внутри, мертвецы ожили и предприняли контратаку. Нам не удалось проникнуть внутрь этого бетонного архипелага, мы получили приказ на отход.

Едва пополнив боекомплект и не успев толком зализать раны, мы вновь получали приказ от командира дивизии Фрица Линдемана - штурмовать этот могильник.

Люди не хотели идти, пополнения не успевали покрывать наши потери, мы израсходовали всю взрывчатку, мы дико устали, мы все хотели жить.

Русские неоднократно пытались прорваться из своего форта в район Любимовки, но были отсечены огнём, в Любимовке уже стояли наши войска.