Глобальный проект

Штаб-квартира Международного бюро мер и весов была оснащена средствами антитеррора. К сожалению, для гарантии сохранности людей и материальных ценностей этого не всегда бывает достаточно. Сам особняк, похожий на тургеневскую усадьбу, находится на охраняемой территории, куда нельзя войти без специального пропуска. Ламинированные пластинки с фотографией и индивидуальным штрих-кодом имеют все сотрудники — и научные, и обслуживающий персонал. Тем, кто имеет доступ в хранилища, выдается дополнительный разовый «ключ», который специальное оборудование идентифицирует по радужной оболочке глаза. Обычные штрих-коды считывают сканеры двух турникетов, аналогичные тем, что устанавливают на заводских проходных. Однако туристические группы проходят, минуя даже этот примитивно оборудованный барьер, по общему, заверенному гидом списку, и на час попадают в руки одного из трех штатных экскурсоводов. Передвижение гостей по территории, прилегающей к замку, как нескромно именуют это строение сами французы, возможно лишь в сопровождении штатного сотрудника. Внутри — тоже. Но это — по инструкции. А на деле — в туалет, например, экскурсовод с клиентом никогда не пойдет. Значит, вот и один из возможных вариантов получить или спрятать взрывчатку, горючее или отравляющее вещество. Прошли те времена, когда бандиты впрыгивали в окно, поднимались по пожарной лестнице или спускались с крыши. Теперь эти пути для них закрыты, приходится ползти по канализационным трубам, вылазить из подвальных ям и выныривать из кухонных отбросов.

Экскурсионные автобусы и частные автомобили, включая транспортные средства сотрудников, не въезжают за ограду ни при каких погодных условиях. В авто положено оставлять сумки, пакеты, ридикюли, мобильники, фотоаппараты. В гардероб сдают верхнюю одежду, головные уборы, перчатки и зонтики. Кроме того, есть специальные ячейки, куда можно положить, например, ключи от машины. Запираются ячейки автоматически, а отпираются при помощи «номерка». Так что гардероб работает даже в теплую погоду — принимает и выдает ключи и прочие металлические предметы и экскурсантам, и сотрудникам. В остальном любителям метрологии доверяют: в здании нет ни одного цифрового рентгенографического сканера. Досмотра на наличие опасных и запрещенных предметов, каковыми являются огнестрельное и холодное оружие из металла и керамики, взрыватели электронных устройств, пластиковая взрывчатка, химические и биологические вещества в контейнерах, не производится. Считается, что все это уже нашли и, если было, отобрали на таможне, в аэропорту, в гостинице. Лишь на трех уровнях центральной лестницы здания недавно установили металлоискатели со звуковой индикацией, но почему-то без запирающих турникетов и видеодетекторов движения.

Сиверов внимательно изучал документы, принесенные Федором Филипповичем. Он думал о наших музеях, об экскурсоводах, ничем и никак не защищенных от фантазий маньяков и террористов. В не самом популярном французском выставочном зале, где и посетители-то бывают не каждый день, и у гидов, и у смотрителя есть «Сфинксы» — досмотровые металло-искатели, купленные, если верить информации Потапчука, у московского разработчика. Эти плоские трехсотграммовые «дубинки» музейные сотрудники открыто носят на поясе и о них гласно предупреждают всех, желающих проникнуть в святая святых метрологии. Если у кого-либо из персонала возникает подозрение в отношении намерений посетителя, он имеет право на месте произвести соответствующий досмотр. Об этом экскурсантов уведомляют устно, а письменно информируют со стен вестибюля на четырех европейских языках, китайском, арабском, хинди и иврите. Российским экскурсоводам о подобном приходится только мечтать. Если от кражи ценностей залы хоть как-то защищены, то от посягательств психов-одиночек и преступных террористических группировок — вообще никак.

Но у французов тоже не все в порядке. Господин Мэтью Поллард, директор Международного бюро мер и весов, полгода назад обратился с заявкой прямиком в казначейство страны. Он просил заменить все противоударные стекла в окнах другими, покрытыми трехслойной полимерной пленкой. Такое стекло невозможно прострелить снаружи, зато она отлично пробивается изнутри из любого оружия, давая возможность обороняться. Кроме того, специальный полимер поглощает силу взрывной волны и снижает риск поражения осколками. Нынешние противоударные рамы долго «терпят», но рушатся со звоном и треском, далеко разбрасывая острые куски. Новые будут просто выгибаться, словно туго натянутая парусина, а в самом крайнем случае осыплются с полимерной основы вниз по кусочкам, как мозаика. Сейчас Сиверову важно было знать точно, выполнен ли запрос директора Бюро. Если отказано, то кем, когда, на каких основаниях?

— На месте будешь это выяснять, сейчас нет времени. У нас с тобой совсем нет! — отрезал Потапчук. — Я сам этим займусь. Выясню — свяжемся, нет — сам поинтересуешься.