Глоток огня

Наста неуклюже побежала по влажному полю. Навстречу ей от ворот уже мчался Макс с тяжеленным арбалетом в руках, а со стороны пегасни, спеша набрать высоту, на Звере неслась Штопочка. На Штопочке – телогрейка с торчащей ватой, бейсболка, одетая козырьком назад, в зубах закушен фильтр от снесенной ветром сигареты, в правой руке – бич, а во всей фигуре – столько готовности принять бой, что смотреть и то страшновато.

Берсерки, которых в небе было уже двое, углядев сверху Штопочку и Макса, не приняв бой, неторопливо скрылись в тучах. Особой спешки в их действиях не было. Преимущество в высоте оставалось за ними. Из арбалета их не достанешь, а Штопочке быстро не подняться. Берсеркам уже ясно было, что Меркурий проскочил. Связываться же со Штопочкой и Максом не входило в их планы. И не потому, что трусили. Трусов Тилль у себя не держал. Просто берсерки хорошо понимали математику боя и все его риски. Красивые жены, коттеджи, дорогие машины, все жизненные удовольствия, псиос. Это на одной чаше весов. А на другой – бешеные шныры, которые ставят на карту все и у которых нет ни удовольствий, ни особняков, ни псиоса. В общем, маньяки! А с маньяками есть смысл схватываться лишь тогда, когда в сумке у них закладка. А если закладки нет – пусть маньячат себе по своей программе.

Наста была уже в ШНыре. Спешила к Лабиринту. Вот уже дохнуло на нее разогретым на солнце самшитом. Сумкой она задела шиповник. Сгоряча дернула. Посыпались, выворачивая лепестки, обмякшие розы. Завертелись перед глазами потревоженные майские жуки. Наста неслась, торопясь поскорее оказаться у главной закладки. Лабиринту спешка не нравилась. Он требовал к себе уважения. Акация кололась. Виноград вцеплялся в волосы. Тесные ветки лавра преграждали путь. Уверенная, что хорошо ориентируется, Наста петляла, пока грудь ее не уткнулась в толстый можжевеловый ствол. Только тогда она остановилась, удивленно уставившись на него. Ствола этого она никогда раньше не видела, древность же его говорила о том, что последние лет триста он был все на том же месте.

Наста метнулась назад. Повернула. Опять повернула. И опять уткнулась, но на этот раз уже не в ствол, а просто в тупик, которого здесь, по ее расчетам, никак быть не могло.

«Заблудилась!» – поняла она и, заставляя себя успокоиться, начала распутывать путь.

Здесь она, кажется, проходила? Или нет? Зеленые стены казались ей неотличимо одинаковыми. Вокруг все цвело, благоухало. Летали бабочки, ползали пчелы. Тяжелые шмели толкались в ветках, добираясь до дальних цветов.

«Три поворота налево не бывает… Да, точно! Потому что замкнется квадрат! То есть, если я поверну два раза налево, то потом надо направо… Ну и что из того? А если я с самого начала повернула не туда?.. Стоп, здесь я, кажется, уже была. Опять этот можжевеловый ствол. Или это уже другой?»

То ускоряясь, то останавливаясь и застывая, Наста пробродила около часа. Теперь она мечтала найти если не каменный фонтан, то хотя бы выход. Однако и этого она уже не могла сделать.

Попыталась связаться по кентавру, но спохватилась, что ее засмеют. Да и что она скажет? Что заблудилась? А где? Как опишет место? Справа стенка, слева стенка и вокруг все такое зелененькое?! Ах да, пчелка летит! Очень важная деталь! Наста вспомнила историю, что кто-то пробродил в Лабиринте неделю. Все это время он питался гусеницами и бутонами роз, и когда его обнаружили, то он сам едва ли не жужжал, путая себя со шмелем.

Напрасно Наста подпрыгивала, чтобы определить, где находится. Ближе к входу? Или ближе к фонтану? Увы, даже это понять было невозможно. Даже ее попытки забраться на можжевеловый ствол ни к чему не привели, потому что к тому времени и можжевеловый ствол она уже потеряла, а искать место, где она его потеряла, чтобы по дороге еще раз сбиться с пути, было вариантом бессмысленным.

«Сейчас я закрою глаза! – сказала себе Наста. – И пойду ощупью! Это, конечно, глупо, но не глупее, чем все остальное! Если у меня и были до этого какие-то более правильные идеи, они себя не оправдали!»

Она закрыла глаза и тронулась, раскинув руки и ощупывая открытыми ладонями зеленые стены. Временами Наста во что-то утыкалась, наудачу поворачивала, опять утыкалась. Тяжелая сумка с закладкой тянула ее все время на одну сторону, и поэтому вправо она поворачивала несколько чаще, чем влево, поскольку и сама кренилась туда же.

Неожиданно вытянутая рука Насты коснулась чего-то непохожего на растительность, стала удивленно шарить, поползла выше и ухватилась за что-то выступающее, теплое, но на самом кончике холодное и довольно твердое. Наста начала любознательно щупать.

– Нос мой отпустила! – кисло сказал кто-то.

Наста с воплем отпрыгнула, и тотчас тяжелая сумка, давно дожидавшаяся этого мгновения, толкнув под колени, утянула ее вниз. Перед ней, скрестив на груди руки, стояла Алиса.

– Я тебя ищу, а ты меня за нос! – сказала она вполне мирно. – Меня, между прочим, на поиски отправили… Не понимаю, как тут можно потеряться? Как же ты раньше здесь ходила?

– По ориентирам… А потом где-то сбилась и…