Глупые белые люди

К тому моменту я уже подбежал к выходу из гостиницы. Там, на пустынной аллее, в предрассветной тьме, Джеб Буш в компании своих телохранителей шел на работу. В сорока футах за губернатором по дороге полз единственный автомобиль — черный джип, набитый дополнительными охранниками.

Буш обернулся посмотреть, кто его окликнул, и увидел меня. Ухмыльнувшись — это у них семейное, — он направился в мою сторону. Я пошел ему навстречу, а телохранители переключились в режим «сделаем-отбивную-из-любого-урода».

— Мистер Мур, — начал Буш, качая головой, словно его третий день пытаются накормить булочками с мясом.

Я протянул руку, и Буш пожал ее.

— Просто хотел пожать вам руку и сказать «привет, губернатор», — вежливо произнес я.

Он сдавил мою руку, не желая отпускать, пока не выскажет все, что собирался. Джеб смотрел мне прямо в глаза. Телохранитель подошел поближе.

— Вам достаточно заплатили за эту поездку? — многозначительно прокаркал он. Подтекст был ясен: «Ты — подлиза, Мур». У меня пересохло во рту, а сердце билось так громко, что казалось, Джеб тоже слышит.

— Денег никогда не бывает достаточно, кому как не вам это знать, губернатор, — брякнул я первое, что пришло в голову. Какое ему дело, кто и сколько мне платит? И тут до меня дошло — поездку оплатил ОН! Университет штата Флорида! Теперь стало ясно, почему Буш так со мной разговаривал: он оплатил мою поездку, дабы флоридцам, а особенно сторонникам Нейдера, объяснили, что главное — победить Буша. Однако вовсе НЕ это хотели донести до нейдеристов люди Джорджика.

Смотрел ли он вчерашние новости? Буш пристально взглянул мне в глаза и отпустил мою руку.

— Кевин тут? — вдруг спросил он.

Чего-чего? Какой Кевин? Это секретный знак охране, что пора оттяпать мне голову? И тут я догадался — он говорил о своем кузене, Кевине Рафферти, режиссере, который помог мне с «Роджером и я». Я не встречался с Кевином уже лет двенадцать, так почему он спрашивает? Я не знал, что сказать.

— Ну… его здесь нет, — наконец пробормотал я.

— Что ж, передайте ему привет от меня, — сказал он.

— Непременно, — заверил я.

— Собираетесь уезжать? — поинтересовался он.

— Да, — буркнул я. — Прямо сейчас.

— Понятно.

Он еще раз улыбнулся мне в стиле Бушей, кивнул — мол, скатертью дорога, — и отправился на работу. Пока он шел по пустынной аллее, я пытался придумать какой-нибудь остроумный ответ, но Буш успел уйти шагов на двадцать. Тонированное стекло джипа скользнуло вниз — охранники окинули меня оценивающим взглядом, и машина медленно проплыла мимо. Первый луч солнца осветил купол Капитолия. В следующий раз я увидел это здание только через две недели — по телевизору.

Каждая встреча с кем-нибудь из деток-Бушей оборачивается для меня поражением и чувством крайнего истощения. Каким-то образом им всегда удастся взять надо мной верх. Когда в Айове я подошел к Джорджику и попросил ответить на вопрос для моего телешоу, он послал меня «искать настоящую работу». Окружающие чуть не лопнули от смеха. А я не знал, что сказать, ведь он был прав — это не настоящая работа! Мне нечего было возразить.

Когда я столкнулся с Нилом Бушем, несудимым соучастником скандала с «Сильверадо сэйвингс энд лоан», я готовил радиоинтервью в холле детройтского офиса «Дженерал моторс». Нил проходил мимо в компании четырех азиатов — «банкиров из Тайваня», как он сказал мне позже. Увидев меня, Буш чуть не подпрыгнул. Я был последним, кого он ожидал встретить в офисе «Дженерал моторс».

— А где твоя камера? — спросил Нил, озираясь по сторонам.

— О, хм… я не взял ее сегодня, — застенчиво промямлил я в свое оправдание.

Он широко улыбнулся:

— Как же так, Майки забыл свою камеру? — Нил протянул руку и потрепал меня по щеке. — Плооооохой мааааальчик!

И ушел, со смехом рассказывая китайцам, кто я такой и как он только что меня приложил.

Единственный член семейства Бушей, которого я смог одолеть, к моему стыду, — их единственная сестра Дороти. Она — лапочка и тихоня. И она совсем растерялась, когда я спросил ее, который из ее братьев, на ее взгляд, победил бы в соревновании «Кто-казнит-больше-заключенных» — Джордж или Джеб?

Она явно обиделась; по правде сказать, Дороти выглядела искренне возмущенной намеком, что ее братья — хладнокровные убийцы. Казалось, она сейчас заплачет. Я чувствовал себя последним ублюдком. Вперед, Майк, вот ты наконец и опустил человека по фамилии Буш!

Конечно, есть еще один братец Буш — Марвин, хотя вы и не слышали о нем. Я никогда не встречал Марвина. Вы никогда не встречали Марвина. Его никто никогда не встречал. Одному Богу известно, где он и что задумал… помимо того, как бы меня унизить.