Гнев королей

– Слишком уж много этих деталей. Угу. – Он посмотрел на остальных. – Это правда. Спросите его. Две недели в море. Я был готов. Сколько баб можно поиметь за день? Я не хвастался. Я трудился. Угу. Никогда не забуду седьмую. Она стонала и царапалась – и кричала: «О! О! Гейлс! Гейлс! Не могу больше, Гейлс! О! Нет! Не останавливайся! Не останавливайся!» Угу. Это правда. Каждое проклятое слово. Девять баб за день. Я тогда был молодой. – Сделав вид, будто с трудом пытается удержать в себе содержимое кружки, он добавил: – Только теперь я не настолько молод. И пожалуй, пойду отсюда, пока меня кто-нибудь не обворовал. Но еще одна кружечка не повредит. – Он достал кошелек, оказавшийся пустым. – Вот дьявол. Кто-то уже постарался. – Он повернулся к тому, кто его узнал. – Не видел, никто не крутился тут рядом? Кто-то стянул у меня деньги.

– Мы только что пришли, сержант.

– Уверен, что уже их не потратил? – спросил приятель лохматого. – Не бесплатно же ты получил последнюю кружку?

Гейлс нахмурился, с трудом напрягая память, и решил, что пора обратить на пользу свои мокрые штаны. Снова изобразив приступ тошноты, он встал.

– Мне пора.

Мокрые штаны были видны всем, даже самым пьяным. Пошатываясь, он поздравил себя с тем, как сумел обезоружить даже тех, кто наверняка его узнал.

Чувствовал он себя, впрочем, ужасно. Специально изображать основательно набравшегося не было никакой нужды.

Отсчитав сорок шагов, он оперся о стену и оглянулся. Следом никто не шел. Похоже, все были уверены, что он не стоит того, чтобы его грабить или даже бить за то, что он офицер.

Он повернулся к выходу, зная, что вскоре ему станет весьма несладко. А завтра нужно ехать в Дамхорст…

Ему преградила путь темная фигура в плаще с капюшоном, которую сопровождали еще несколько точно так же одетых приятелей.

Один зашел сзади и накинул Гейлсу мешок на голову. Остальные надели на него еще один плащ. Сопротивление ни к чему не привело – им скорее мешало то, что он едва держался на ногах.

А потом его стошнило в мешок.

Солнце стояло почти в зените. Ингер сражалась со смешанными чувствами паники и злости. Джозайя так и не появился. Его лошади оставались в стойле, вещи, включая оружие и походное снаряжение, – в его жилище. Люди, которым поручили его сопровождать, продолжали ждать.

Ингер беспокойно расхаживала туда-сюда, бормоча и ругаясь. Она не сомневалась, что судьба подбросила ей очередной повод для отчаяния. Кроме Джозайи, у нее никого больше не оставалось.

Несколько месяцев назад она была готова отказаться от притязаний Фалька на корону Кавелина. А потом погиб Браги, и большинство тех, кто хотел от нее избавиться, стали ее поддерживать – кроме ведьмы Кристен, отпрыск которой не имел никаких законных оснований, чтобы претендовать на трон.

И теперь, в очередной раз чувствуя себя покинутой всеми, она готова была заорать: «Да пошло оно все к дьяволу!» И отдать Кавелин любому, кому хотелось получить эту головную боль.

Она взглянула на спящего Фалька, который сейчас выглядел полностью здоровым, что бывало редко. Мальчик, белые кудри которого разметались по подушке, походил на ангела. Ни она, ни Браги не могли похвастаться кудрявыми волосами, но ее мать говорила, что кудряшки были у нее в детстве. В детскую вошла одна из немногих оставшихся служанок.

– Да, Гэрилайн?

– Явился этот неприятный человек Вольф, ваше величество. Он говорит, что хочет сообщить тебе то, что ты хотела знать.

Ингер наморщила нос. Натана Вольфа она старалась избегать при любой возможности. Но после того, как Джозайя пропал невесть куда, ей не к кому больше было обратиться.

– Пусть войдет. – Выбора у нее не оставалось.

Порой ей было жаль Вольфа. Он ничем не выделялся среди других и никогда не совершал ничего предосудительного, но от него исходила некая аура, из-за которой все относились к нему настороженно и с недоверием. По-настоящему он нравился только Дэйну. Ингер подозревала, что Вольф не особо нравится даже самому себе, считая, что вполне заслуживает неприязни со стороны окружающих.

Вольф был безукоризненно вежлив, но Ингер к нему даже не повернулась. Не хотела, чтобы он видел, насколько ей неприятна его компания.

– Выяснил что-нибудь? – Она погладила Фалька по волосам, молясь, чтобы малыш как можно дольше оставался здоров.

– Полковник Гейлс провел вечер в таверне «Кривой Вывих», в которой часто бывают солдаты гарнизона. Он так напился, что намочил штаны. Когда его видели в последний раз, он выходил за дверь.

– Вот как? И это все?

– Да, ваше величество. Хотел бы также заметить, что мне и моим людям пришлось проделать чудодейственную работу, чтобы столь быстро это выяснить.

Он был прав. Ингер с трудом сдержала обуревавшие ее чувства. Вольф столь быстро раздобыл эти сведения, что она задумалась: не причастен ли он каким-то образом к исчезновению Гейлса?

– Ты прав, Натан. Хорошая работа. Можешь хотя бы предположить, где он сейчас?

– Нет, ваше величество. Но подобное обычно заканчивается появлением очередного трупа. Или сконфуженного солдата, которого заманила к себе проститутка.