Гнев королей

Скальца намеренно скрывался за маской «сына Мглы», но Екатерина была такой всегда, что несколько пугало ее брата. Ему нравились все эти чародейские штучки, и он пытался научиться всему, чему готов был учить его дядя. Екатерине, однако, не требовалось учиться. Она просто смотрела и интуитивно схватывала все на лету. И при этом она была полна решимости скрыть свою реальную сущность, что порой внушало страх и действовало на нервы.

Кто-нибудь из Совета тервола мог бы заметить, что Екатерина – дочь своей матери, потомок Принца-Демона и Туана Хуа, а также всех их предков.

Но, несмотря на все это, первое нежное чувство, которое пробудилось в ней как в женщине, было любовью к собственному двоюродному брату Этриану. Скальца яростно ревновал, но ему и в голову не приходило что-либо предпринимать.

А Непанта, как обычно бывает со взрослыми людьми, ничего не замечала. Ее представление о том, как взрослеют дети, во многом расходилось с реальностью, особенно здесь, в роскошном уединении Фангдреда.

И тем не менее Екатерине вполне хватало ума понять, что, несмотря на все романтические побуждения, ей не суждено стать той, кто освободит двоюродного брата от оков горя и вины.

– Тетя?

– Что? – спросила застигнутая врасплох Непанта.

– Этриан вспоминает.

Непанта вскочила, но Екатерина преградила ей путь, не давая броситься к Этриану, что могло бы лишь помешать ему.

– Ох… – Непанта не позволила чувствам взять верх. – Да, пожалуй, мне не стоит его тревожить…

– Он быстрее выздоровеет, если ты оставишь его в покое, – вмешался Скальца, искоса бросив взгляд на сестру.

Та без особого изящества приняла его помощь, предвидя впоследствии возможный саботаж с его стороны.

Будучи сложной натурой, она не понимала, что брат таковой не является. Девяносто процентов жизни Скальцы составлял его собственный небольшой мирок.

– Тетя, – предложила Екатерина, – почему бы тебе не понаблюдать за тем человеком, пока Скальца придумывает, как связаться с дядей?

Едва Непанта снова вернулась к Гаруну, Екатерина скорчила многозначительную физиономию, жестом поторапливая брата. Сумев сосредоточиться лишь на мгновение, Непанта снова повернулась к детям. Этриан переживал нечто весьма неприятное.

Ей больно было на это смотреть, но она не двинулась с места. Екатерина права: сейчас его лучше не трогать.

Внезапно она поняла, почему Вартлоккур скрывал от нее, что ее сын стал Избавителем. Своими действиями она могла только навредить – что, скорее всего, и сделала бы, не желая слушать предостережений.

Этриан был ее ребенком.

Неужели упорное желание по-прежнему считать Этриана ребенком могло помешать его выздоровлению? При мысли об этом ей стало не по себе.

Она начала наблюдать за Екатериной столь же пристально, как до этого наблюдала за Этрианом. Девочка не вторгалась в его личное пространство и не отвлекала попытками обратить на нее внимание. Она лишь сидела рядом, готовая протянуть руку помощи, и лишь иногда успокаивающе к нему прикасалась.

Екатерина относилась к нему совершенно иначе, чем мать. Непанта была полна решимости окружить его любовью.

– И задушить в объятиях, – пробормотала она, стараясь, чтобы ее не услышали дети. – Интересно, что он вспоминает?

В это мгновение Смирена громогласно объявила, что время ее сна закончилось и пришло время кормления.

Бросив взгляд на чашу, Непанта вновь увидела бредущего через пустыню Гаруна. Ничего такого, что могло бы ее заинтересовать.

22

Зима 1017 г. от О.И.И.

Троес

Техники, обслуживающие порталы, попросили императрицу прийти в их штаб-квартиру. Отбросив дурацкие мысли, что таковы последствия избытка свободного времени, Мгла отправилась в здание Имперского корпуса межпространственной связи и транспорта. Если они справились с поставленной задачей, значит вполне оправдывают свое высокопарное название.

Ее приветствовал лично лорд Юань Тинь, который, казалось, еще больше постарел. Не удивительно: он был мальчиком в те же времена, что и ее покойный дед. Как и лорд Сыма Шикай, лорд Юань пережил политические ветры перемен, оставаясь безразличным к тому, кто отдает ему приказы. Лорда Юаня интересовал лишь его собственный узкий мирок. Смыслом его существования стала дальняя связь, которую он обеспечивал самыми лучшими и действенными средствами.

Мгла предполагала, что по окончании нескольких войн у корпуса лорда Юаня появилось множество свободного времени – как назвал бы его лорд Сыма, времени для безделья. Именно для того, чтобы безделья избежать, он постоянно нагружал работой солдат своего Показательного легиона.

Сами легионы уже начинали переориентироваться на общественные проекты. Им предстояло строить пограничные укрепления для защиты новых границ.

– Лорд Юань, мы рады вас видеть, – сказала Мгла.

– Сейчас меня ничто больше не отвлекает, о прославленная. И я решил похитить немного славы у умных молодых людей, которые занимаются настоящей работой.

– Могу я полагать, что мои распоряжения насчет порталов на западе исполнены?

– Можешь, о прославленная. И должен сказать, весьма похвальным образом.