Гнев королей

– Это был почти настоящий разговор. Он сказал: «Я плыл. Далеко. Дельфины помогли. Сааманан ждала. Куда она ушла?» Потом Старец улыбнулся, словно получил чудесный подарок, и ответил: «Я так рад!» – а затем: «Вряд ли она была чем-то большим, нежели счастливый сон, даже когда я ее любил». Потом свет в нем погас, и он мало что соображал, пока не пришел его друг и не предложил поиграть в шоги.

– Невероятно, – проговорила Непанта. – Не знала, что успех окажется столь большим. – Она отпустила руку Екатерины. – Нужно приложить лед, чтобы рука не опухла. Твоя мать была права, решив свести их вместе.

Радость исчезла с лица девочки. Спрятав руку за спину, она вернулась к Этриану, который наблюдал за парящими в воздухе светящимися символами Зимней Бури.

– Что, собственно, только что произошло? – растерянно прошептала Непанта.

Снова звякнул колокольчик, и из портала вышел лорд Юань. Вместо еще одного человека его сопровождали несколько сотен фунтов всевозможной аппаратуры. Приветствовать его, похоже, решила лишь императрица.

– Эй! – воскликнул Скальца. – Сейчас начнется что-то интересное!

Непанта подошла и заглянула через плечо мальчика.

Король без Трона несколько недель жил в пределах видимости Аль-Ремиша, прячась, подслушивая и стараясь не попадаться никому не глаза с не меньшей решимостью, чем во время путешествия из Империи Ужаса. Хотя он и понимал, что подобная осторожность может объясняться лишь разгулявшейся паранойей.

Он напомнил себе, что все еще жив потому, что ничему не доверял. И его нисколько не радовало то, что он видел.

Когда хозяином здесь был Ученик, Аль-Ремиш переживал эпоху возрождения. Были построены акведуки, доставлявшие воду с южных склонов гор Капенрунг в большую котловину, где стоял город. Начало оживать озеро, превратившееся до этого в широкий ров, ставший заодно выгребной ямой. На стенах котловины расположились в виде террас поля и садовые участки. Город стал похож на зеленый сад. Гарун видел его в пору расцвета.

Мегелин бин Гарун не считал необходимым поддерживать в должном порядке то, что создал его враг. Молодой король оказался слишком недальновиден.

Некоторые сады и фермы еще держались, но вряд ли это могло долго продолжаться без надлежащей заботы о земле и оросительной системе. Прошлый год выдался дождливым и снежным, так что нехватке воды в Аль-Ремише не было никакого оправдания.

Гарун, нисколько не напоминавший внешне того короля, которого могли помнить роялисты, постепенно осмелел. Чисто выбритый, с татуировками на лице и выглядевший старше благодаря небольшому заклинанию, он появлялся в местах, где чужаки никого не удивляли, в частности в Святейших храмах Мразкима, и внимательно слушал.

От мест, где он мог наткнуться на кого-то знакомого, он держался подальше. Однажды ему это не удалось, но он все же избежал нежелательной встречи. Иногда он с тоской слышал упоминание собственного имени, но никто не говорил: «Король среди нас». В основном речь шла о некоем глупце, настаивавшем, будто Магдена Нората убил Гарун бин Юсиф.

Гаруна бин Юсифа наверняка считали мертвым. Будь он жив, давно уже был бы среди них, и воля его стала бы законом. Он вдохнул бы жизнь в дело роялистов. Он покончил бы с беспомощным правлением Мегелина. И он не стал бы тратить ни минуты после того, как расправился с мерзким Норатом. Однако местные любители поболтать не принимали в расчет Звездного Всадника, а также тот факт, что у Короля без Трона была жена, многое для него значившая.

Никто не ожидал увидеть Гаруна в Аль-Ремише. И соответственно, никто его не замечал.

В Аль-Ремише среди прочих ушедших на покой героев жил старик по имени Белул. Когда-то он был генералом, но жалкая пенсия и раздражительность нынешнего короля вынудили его поселиться в саманной лачуге, которую он делил с таким же престарелым бывшим помощником и его внебрачной дочерью средних лет. Белул был преданным и выдающимся командиром Гаруна, а до этого – его отца. Гарун удивился, увидев, в какой бедности живет Белул, но еще больше его удивило, что тот вообще еще жив. Он с трудом подавил желание незамедлительно пообщаться с Белулом.

В окрестностях Аль-Ремиша было мало неприкаянных. Нынешний режим не одобрял ущербных разумом, телом или душой. У Мегелина подобные люди вызывали отвращение. Поборники короля прогоняли любого, кто плохо соображал или кому не повезло оказаться чересчур уродливым.

Гаруну с каждым днем все меньше нравился его отпрыск, но ему ни разу даже не приходило в голову о нем забыть.

Прежде чем отправиться в гости к Белулу, он убедился, что за ним не наблюдают ни Мегелин, ни его приспешники. Он никак не мог избавиться от страха, будто за ним следят. Подобной паранойей он страдал уже давно – сперва изредка, во время бегства из Ляонтуна, а потом она становилась все сильнее, наверняка вследствие опасностей, которым он подвергался. Особенно – после случая с Норатом и пребывания в Себиль-эль-Селибе, когда он впустую растратил всю свою удачу. Впрочем, несмотря на все свои способности шагуна, он так и не почуял реального наблюдателя.