Гниющий Змей. Книга 1 (СИ)

Первой подоспела леди Эйнсворт. Её колени ударились о доски у самого края провала, сабля брякнулась рядом, а рука успела вцепиться в моё предплечье — и очень вовремя, потому что собственные пальцы уже не держали мой вес. Все физические нагрузки в моей прежней жизни сводились к походу на рынок с Гвидой или прогулкам до школы Мейнарда, так что подтянуться и выбраться я бы не сумела даже без тянущего вниз щупальца.

Самое поразительное, что страх настолько парализовал каждый мускул моего тела, что я даже не закричала. Только глаза расширились в безмолвном ужасе, губы пересохли, а кишочки всё же перетянулись так, что лопнули от натуги.

— Не отпускай! — рявкнула Циара, когда мои фаланги сорвались с иззубренного края досок. Она изловчилась перехватить мою руку двумя: вторая легла у запястья. Я тоже судорожно вцепилась в ладонь суфражистки, а той удалось выставить ногу и упереться, откидываясь спиной назад. — Санда, лошадь!

Я не поняла этого распоряжения и ощутила новый рывок.

Пытаться взглянуть через плечо стало бы фатальной ошибкой, но мне вполне хватило перекошенного выражения на лице леди Эйнсворт, когда та разглядела в темноте подполья нечто совершенно потрясающее: во всяком случае, засевшее там нечто сумело впечатлить эту отважную женщину куда сильнее, чем встреча с чешуйчатыми погонщиками.

А ещё я заметила, что ухвативший меня отросток — не единственный. Такие же гибкие чёрные лианы, сплошь усеянные шипами, ощупывали края расширившейся дыры и лишь чудом не нашарили пока мою спасительницу.

«О, Пресветлая Троица, Азар, Бриар и Дея, от тлетворной скверны и семени проклятого демона спасите нас и сохраните...»

Пока часть меня возносила мольбы небесным покровителям, остальная просто хотела проснуться. Немедленно. Ведь такие кошмары не могут происходить в реальной жизни. Нет, нет, нет... только не со мной! Это наверняка очередной осознанный сон, защита Брадена слетела или ещё что. Я должна немедленно проснуться! Ну же! Прямо сейчас я лежу на мягких перинах, и мне ничего не угрожает...

Но у твари внизу были свои взгляды на этот счёт.

Деревянистый стук скатывающихся балок подсказал, что там, в сырых потёмках происходит какое-то шевеление... Глаза женщины, истошно стискивавшей зубы и мою руку, выпучились ещё сильнее.

— Сука, зараза, твою мать... — цедила благовоспитанная госпожа и рывками тянула меня на себя, а я хваталась за неё, как брошенная в воду кошка. — Лошадь! — рявкнула она ещё разок, не оборачиваясь на Санду.

Сквозь остервенелое ржание и заинтригованное рокотание, я услышала:

— Да пытаюсь я! Соловушка, успокойся, пойдём...

Ещё рывок, и край досок острыми шипами впился в жакет сразу под грудью, но стараниями Циары мои прелести теперь лежали поверх половиц: крайне неудобная поза, особенно когда тебя упруго и настойчиво тянут живой верёвкой вниз. Зато теперь я смогла опереться сгибом локтя о твёрдую поверхность, и всем торсом ощущала бой копыт, потом даже заметила васильковые леггинсы, а рядом — длинные лошадиные ноги.

Соловая кобыла — самая спокойная из всех наших лошадок, но даже она не испытывала энтузиазма, приближаясь к краю провала. Эта конятина фыркала, мотала гривастой башкой и лишь в качестве одолжения переставляла подковы всё ближе к вонючей неизвестности.

Радовало только одно: засевшие на кровле тварюги не пытались прыгать вниз и нападать. Похоже, рисковать собственными шкурами ради нашего мяса они совершенно не собирались, хотя с интересом наблюдали за происходящим. Их морд я не видела, зато слышала звуки: эти заразы переговаривались, как бабки с семечками на лавочке.

Санда подвела лошадь под уздцы. По её смятению было видно, что девушка не знает что делать: продолжать успокаивать показавшую норов лошадку или рухнуть рядом со старшей женщиной и начать помогать вытягивать меня из бездны.

— Повод! Живо! — леди Эйнсворт решила эту дилемму за неё.

Плоский кожаный ремень уже был переброшен вперёд, так что дело заняло мгновение. Санда поняла, чего хочет госпожа и сунула повод мне в свободную руку, которая успела срастись с грязной древесиной и совершенно не собиралась обретать подвижность.

Лошадке не понравилось, что её голову тянуть вниз, так что она взбрыкнула и дёрнулась — мои пальцы последовали за её мордой, локоть потерял опору.

— Осса! — подруга всё же бросилась помогать мне, а леди Эйнсворт успела перехватить выпущенное средство управления этой тупой скотиной.

Наверное, я зря ругаюсь на животное. Всё же Соловушка — если её правда так зовут — не шарахнулась прочь, хотя трензель из такого положения не мог оказывать нормального воздействия на её челюсти.

— Ох, божечки! — резко вдохнула Санада, когда взгляд её светлых глаз упал за край провала.

— Не время! — охолонула её благородная дама.

Через мгновение пальцы обеих моих рук стиснулись на подобранном поводе, а Санда с Циарой подхватили меня за подмышки. Вот теперь лошадка дёрнулась, да как следует — даже отступила от края на пару шагов. Существует живучее заблуждение, будто лошади пятиться не умеют. Так вот, очень даже умеют. Особенно когда пугаются.