Гнилая лощина

– Сквозь ад лучше идти не останавливаясь! – заметил Тон, пытаясь сохранить стойкость духа.

А опытный Бодрак добавил:

– Когда сквозь ад идёшь долго, он уже не обжигает!

Кержак выполз из второго рукава на дорогу. Оставалось самое сложное. Её величество царь-река, вошедшая на престол сегодня вечером. Бодрак переключился на пониженную передачу, чтобы не скользить по каменистому дну. Он направил машину немного под углом к берегу, давая поправку на течение. Колёса постепенно погружались всё глубже и глубже в пучину. Потоки мути напоминали кисель. Вспениваясь, мраморные волны с силой били по корпусу, так что брызги долетали до стекла. Сердца колотились в такт мотора. Уровень воды за бортом достиг окон и остановился. Казалось, самое глубокое место реки осталось позади, как вдруг лёгкую, заднюю часть кержака приподняло словно поплавок. Из всех щелей в салон потекли струйки воды.

– Все идите в зад! – кричал Бодрак. – Все быстро в зад!

Но было уже поздно. Сцепление с дном было утеряно. Бурная река подхватила машину и понесла её вниз по течению. Воцарилась паника.

– Ой!

– Ай!

– АаааАаааА!

Бодрак не переставал жать на газ и выкручивал руль в разные стороны, да всё напрасно. Колёса вхолостую пузырили кисель. Жизни геологов оказались в полной власти царь-реки. Вода уже просачивалась сквозь окна и прибывала всё быстрее. Салон внутри напоминал огромную ванну, наполненную по колено. Кто-то заплакал, подумав, что машину сейчас перевернёт, а это – стопроцентная смерть.

Бŷра не выдержал напряжения, поддавшись панической атаке. Он схватился за ручку окна, чтобы открыть его и выбраться наружу.

– Нельзя! Всех затопит! – Тон вовремя одёрнул его, тем самым остановив спонтанный саботаж.

К счастью геологов, царь-река была милостива этим вечером. Прямо по курсу вырос валун размером со слона. От столкновения с ним кержак тряхануло. Тона с пассажирского места тут же отбросило в проход, купаться в ванне. Кержак плотно сел на камень.

– Всё, приплыли! – резюмировал Бодрак.

Он был единственным, кого не сковал страх за собственную жизнь, ведь он нёс материальную ответственность за машину.

Лёжа в холодной ванне, Тон увидел вентиляционный люк в потолке. Пришлось повозиться с защёлкой, прежде чем крышка отбросилась на крышу. Тон выполз в темноту. Налобный фонарик осветил обстановку: их прибило в нескольких метрах от берега. Тон спрыгнул в реку, взвалил на плечи рюкзак, и, разрезая коленями мутный поток, побрёл к суше. Даже рядом с берегом мощное течение неумолимо подкашивало ноги. Холод сводил икры. Опустив рюкзак на траву, Тон выдохнул. Он хотел было вернуться, чтобы помочь товарищам с переправой, но повреждённая в маршруте нога отказывалась идти. Тон стянул берцы вместе с прилипшими к ним носками. Из обуви вылилось не менее полулитра воды. Очень плохо обстояли дела с лодыжкой: она распухла и выглядела так, как будто под кожу загнали теннисный мяч. Он достал «пейджер», навёл курсор на точку с названием «Дом. Дай Бог вернуться». До лагеря оставалось два часа боли.

Ближе к ночи сырые, уставшие и опустошённые геологи приближались к палаточному городку. Тон ковылял через боль, опираясь на палку. У кого-то хватало сил кричать песни:

Насколько уклон был труднее тебе,

Тем радостней вкус вершины.

А там, где тропа твоя будет лежать,

Уже не проедут машины!

Собственные тексты сменялись шлягерами. Кто знал слова, тот подпевал. Караоке помогало не сдаваться. Вдруг голоса резко стихли. Отряд остановился как по приказу. Выходя из лесной аллеи на поляну, геологи ожидали увидеть такой родной и милый палаточный городок. Но палаток там не было. На их месте стояли бульдозер, харвестер, самосвал и пару жилых вагончиков на колёсах.

Переезд. ЧП. Переезд.

Услышав песнопение, на встречу к отряду бежал Повар, рассекая темноту лучом света, исходящим изо лба.

– Где вас носило?! Здесь творился беспредел! – с каждым словом его бешеные глаза старались заглянуть в чьё-нибудь лицо, но все отворачивались, зажмурившись.

– Да выключи уже фонарик! – не выдержал Бодрак. – Где наш дом??

– Они даже не предупредили! Подъехал экскаватор, и своим гигантским ковшом по очереди поднял каждую палатку, как игрушечную, и перенёс в сторону. Вон туда.

Выше по течению реки долина сужалась, превращаясь в лощину. Её ширины еле-еле хватало, чтобы уместить палатки в один ряд, практически вплотную к склону с одной стороны и к реке – с другой. Из-за близости реки воздух здесь насытился влагой – дышать стало тяжелее. Местность была местами заболочена. Палатки стояли на островках среди луж. На земле виднелись глубокие гусеничные следы экскаватора.

– Фу-фу-фу! – профырчал кто-то из отряда.

Тон с Бŷрой поспешили проверить свою палатку. Несмотря на всю бесцеремонность действий, нужно отметить, что их жильё переместили потрясающе аккуратно. Раскладушки, чемоданы, прочие вещи – всё стояло на своих местах. Лишь шампуни попадали с самодельных этажерок.

Тон стянул с ног сырые берцы и забросил их в самый дальний угол, за печку. Он поклялся самому себе, что отныне в маршруте будет носить только резиновые болотники.