Год 2077-й

— На связи, — тут же отозвался Медведь.

— Братуха, мы тут нарвались, нужна поддержка. Сможешь мину еще одну положить?

— Куда надо?

— Как в первый раз, в церковь, только метров на десять левее. Это двор церкви. Там лысые. Нас огнем давят. У меня уже два двухсотых.

— Одна минута, — ответил Медведь.

— Принял, — сказал Хохол в рацию и, отпустив тангенту, громко скомандовал своим: — Отходим! Колян!

— Я! — отозвался из ДК пулеметчик.

— Прижми козлов!

— Есть! — выкрикнул Колян и принялся усиленно поливать поверх церковной ограды.

В промежутках между очередями долбил одиночными снайпер Петруха.

Лежавшие в кювете четверо искателей на локтях, под дружественным пулеметным огнем отползли за горящий еще остов «корабля», названного фашистами в честь бывшего советского генерала, ставшего предателем. Хохол же перекатился через дорогу и укрылся за стоявшим аккурат между домом культуры и еще одним культурным заведением кирпичным сортиром. Там до него уже обосновался один из его бойцов, Дима Конь, постреливавший в сторону церковной ограды из своей «Ксюхи». Толку от такого огня было мало, но все равно, хоть какое да беспокойство вражине.

— Сейчас Миша им мину кинет… — сказал Хохол Коню. Тот в ответ только кивнул: мол слышал твой разговор по рации.

Мина прилетела даже быстрее, чем ожидал Хохол. Долбануло точно посреди двора. У Хохла аж в ушах заложило. Стрельба прекратилась, со стороны церкви послышались крики боли. Тотчас ожила рация:

— Хохол Медведю.

— Хохол на связи, — ответил Хохол.

— Попал?

— Попал. Ебани еще разок туда же.

— Сейчас сделаю.

Послышался знакомый свист и еще одна мина взорвалась за церковной оградой. На этот раз криков не было.

— Отлично! — сказал в рацию Хохол. — Пока отбой, проверяем.

— Принял, — ответил Медведь.

— Отряд, слушай мою команду! — громко объявил Хохол. — Сеня, Паша, Щуп, Арсен — справа! Илья, Даня!

— Здесь! Здесь! — послышались голоса со стороны культурного заведения. Хохол увидел высунувшихся из-за угла здания искателей и продолжил:

— Вы со мной и Конём — слева!

— Есть!

— Колян, Петруха! — громко позвал он обернувшись к дому культуры.

— Здесь! — выкрикнул засевший в ДК вместе с пулеметчиком снайпер.

— Смотрите в оба! Кто полезет наружу, хуярьте в решето!

— Есть! — последовал ответ.

— Давай за мной! — приказал Хохол Коню и, пригнувшись и выставив перед собой АК-74 с тертым деревянным прикладом и таким же цевьем, первым побежал к глухой стене культурного заведения, у которой их уже ждали Илья и Данила.

Далее четверка искателей пробежала к церковной ограде и вдоль ограды цепочкой двинулась в сторону улицы Протоиерея Петра Ансимова (бывшей когда-то Комсомольской). Пробежав до середины огороженной территории, четверо перемахнули через ограду и тотчас встретились с товарищами из второй четверки, которые уже были внутри церковного двора. Часть забора с восточной стороны оказалась разобрана, причем давным-давно; кому-то понадобился строительный материал.

Двумя группами искатели обошли церковь и перед ними предстала такая картина: тела четверых фашистов — трое лысых, в серой форме и один короткостриженый в форме песочного цвета — были буквально размазаны взрывом по кирпичной ограде. Пятый фашист, парень лет восемнадцати, не лысый и без татуировок на висках, одетый в застиранную песочку, был жив и даже не ранен. Он сидел в обоссаных штанах в дальнем углу забора, скулил и трясся, глядя на сурового вида людей в разномастном камуфляже, с автоматами и пулеметами, которые явно были причастны к тем ужасным ужасам, которые довелось пережить ему в последние полчаса.

Связавшись по рации с Медведем и сообщив тому, что всё в порядке и артподдержка больше не требуется, Хохол подошел к обоссанцу, которого на пинках пригнали Щуп с Арсеном.

— Как звать тебя, военный? — спросил обоссанца Хохол.

— Л-люб-бомир, — заикаясь произнес обоссанец.

— Любомир… — сказал задумчиво Хохол. — Это значит, миролюбивый или как-то так, да? — Искатель усмехнулся, окинув взглядом обоссанца.

Тот был мéлок, тщедушен, с жиденькой мальчишеской бородёнкой и усиками, стрижен под расческу, глаза его бегали.

— Д-да! Люб-бящий м-мир… — закивал головой фашист-обоссанец. — Я н-не стрелял в ваших! Не стрелял! Я техник… отвечал за ходовую часть корабля! Я не стрелял, господин… — он запнулся, не зная в каком звании был стоявший перед ним длинноногий плечистый моложавый мужик в старинном камуфляже с чисто выбритым суровым лицом, сжимавший в широких ладонях «Калаш» под 5,45.

К слову, старинный камуфляж, в который был одет Хохол, это — ВСР-84 «Дубок» он же «Бутан». Таких названий обоссанец Любомир, конечно же, не знал и обмундирование это видел впервые.

— У нас нет господ, — сказал Хохол, — и званий тоже нет. Я командир отряда искателей. Подчиненные обращаются ко мне по имени, или по прозвищу, или: «товарищ командир». Но ты мне не подчиненный и не товарищ, поэтому обращайся по имени-отчеству: Степан Васильевич.

— Я не стрелял, Степан Васильевич, не стрелял, честно! Не убивайте!

— Не убьем, — сказал Хохол. И, помолчав, добавил: — если будешь сотрудничать…