Год багульника. Тринадцатая луна

На том и порешили. Всеобщий накал эмоций немного спал. Отряды были разосланы, кого надо уже расспросили, а после того, как Моав с Кравоем пообещали вернуть пропажу, все окончательно взбодрились. Шутка ли, старшая веллара и жрец солнца! Такой силе мало кто сможет противостоять. Не пожелав оставаться в стороне все время до назначенной встречи, Рогдвэн тоже вызвался направить отряды из Лоргана по следам похитителей, за что был удостоен благодарности Лагда. Зал собраний постепенно опустел. С позволения отца Моав удалилась в свою башню — ей было над чем поразмыслить. Взбудораженный всем происходящим, Кравой отправился к своим воинам, и вместе с ними долго разрабатывал самые невообразимые стратегии поиска пропавших свитков.

***

В этот же вечер Лагд, сидя у себя в покоях, позвонил слуге. Расторопный юноша вошел и низко поклонился.

— Попроси Моав, чтобы зашла ко мне, — сказал веллар.

Человек еще раз сложился в поклоне и быстро исчез. Эльфа не заставила себя долго ждать: вскоре в коридоре послышались легкие шажки.

— А вот и я!

Лагд нежно поцеловал дочь в белый лоб и, по-отечески пригладив и без того аккуратные пряди лунных волос, сказал:

— Моави, я так рад тебя видеть. Мне нужно серьезно поговорить с тобой.

— Я слушаю тебя, отец, — с веселой улыбкой ответила она.

Лагд умолк, подбирая слова. В нем чувствовалось непривычное напряжение, как если бы ему был не по душе предстоящий разговор.

— Моави… — начал, наконец, он, — одно твое присутствие вселяет надежду в сердца эллари. Дети луны уже и сейчас называют тебя Синтарэль — Благословенная Богиней, но все же высшие силы Эллар еще закрыты для тебя. Ты ведь знаешь закон…

Он отпустил дочь и нервно прошелся по залу.

— Я знаю, тебе не по нраву эти советы… Если бы не Кровавая луна, я бы никогда не стал торопить тебя… но ты ведь сама видишь, что творится, видишь, как важны твои силы для Рас-Сильвана!

Вновь подойдя к Моав, он ласково развернул ее ладонь, на которой бледным оттиском виднелась фигура лунной птицы, называемой Инсэлл?ар, или Око Богини — знак принадлежности к высшей лунной магии.

— Да и мне будет куда спокойнее, если ее крылья, наконец, засияют светом Эллар… — добавил он, пожав руку эльфы с изображенной на ней птицей.

Моав грустно опустила глаза. Лагд продолжал:

— Ты еще так юна, да и Кравой тоже. Вдруг ваших талантов не хватит, чтобы вернуть списки? Подумай, как бы пригодились тебе твои новые силы! Времени осталось так мало — завтра ты покинешь Рас-Сильван, и кто знает, что с тобой может случиться по дороге: лучше, чтоб ты была во всеоружии. Сейчас полнолуние — хорошее время до дочерей Эллар — время сердца…

Он ласковым отеческим жестом провел пальцами по щеке дочери.

— Ты знаешь, что я имею в виду — войти в Лунный круг может только тот, чье сердце отдано навсегда; лишь тогда она примет твою душу в свой свет, как ты приняла чужие беды и радости… Поэтому, чтобы по праву стать старшей велларой нашего народа и получить благословение Ока Богини, ты должна избрать достойного из эльфов и взять его на сердце. И если мне не изменяет виденье, я знаю, кто он — ваши сердца годами бились рядом, уже почти став единым целым…

Моав хотела возразить, но князь Рас-Сильвана с улыбкой прервал ее речь.

— Да-да, я знаю — он служит солнцу, а ты скоро станешь избранной дочерью луны. Но в душе его нет ни единого изъяна — она светла, как ясный день, и чиста, как источник Эллар! Он — высокий маг эльфийского народа, ровня тебе и твоим предкам. Только глупец станет искать различия между детьми солнца и луны! Мы — ветви одного дерева, птицы из одного гнезда, и только высота полета отличает каждого из нас… Пусть он еще только лишь пробует свои силы, что-то подсказывает мне, что еще никогда в солнечном круге не было более сильного мага. Мы вправе ждать от него великих дел, и ты, Моави, сможешь помочь ему в этом. Ты знаешь, много лет назад лунная княжна соединила свое сердце с воином солнца — вместе они принесли в земли эльфов мир и покой, годы их жизни стали золотым веком нашего народа, а судьба — светлой легендой… Пришла пора снова соединить светила дня и ночи.

Эльфа виновато отвела взгляд в сторону.

— Но есть и другая легенда, — проговорила она, немного помолчав, — о дочери Эллар, навсегда покинувшей свой дом и того, кто должен был стать ее кейнаром. Ее звали Эзури…

Лагд бросил на нее тревожный взгляд.

— Да, ты права — это грустная песня… А почему ты о ней вспомнила?

— Потому что теперь это и моя история.

Моав глубоко вдохнула.

— Отец, я знаю своего кейнара, — сказала она и, на миг умолкнув, добавила, — и его жизнь прошла не в Рас-Сильване…

Опешив, князь Рас-Сильвана ненадолго замолчал.

— Что ж, если ты так решила, пусть твое сердце достанется избранному тобой эльфу…

— Он — не из эльфийского народа.

Лагд пристально посмотрел на дочь.

— Мне не дано видеть, что происходит в твоем сердце, Йонсаволь, но я прошу тебя — подумай трижды, прежде чем связывать свою жизнь с человеком, — осторожно произнес он. — Люди слабы, а их сердца злы и завистливы…