Год, какого еще не бывало

        «Да Гарри же!» — в отчаянье подумал он, но произнести вслух не смог. Снейп не обращался к нему по имени со времен той самой ссоры. И, похоже, никогда больше не обратится.

        Шаги стихли в отдалении.

        — Гарри, — уже другой голос. Снова Дамблдор. — Хочешь поесть и принять зелья? Или предпочтешь сначала дослушать? Осталось уже немного.

        — Заканчивайте уже, — слова почему-то не шли с языка. — Все равно зелье должно сначала остыть. Вы говорили о порт-ключе. Так что, у вас получилось активировать его, несмотря на всю защиту Волдеморта? — Он громко фыркнул, скрестил руки. В груди нарастала боль — на сей раз не физическая, но почему-то от этого было еще хуже. — Хорошо получилось, как раз вовремя. Конечно, надо было дождаться, пока меня сначала попытают, потом ослепят, потом пока Волдеморт прикажет Малфою сжечь меня, а потом и сам за дело возьмется! — он понимал, что несправедлив, но уже не мог остановиться. — Неужели вы не могли взломать защиту чуточку пораньше?!

        — В том-то и дело, Гарри, — очень тихо ответил Дамблдор, — что мы ее так и не взломали. Это ты ее взломал. Твоя магия в какой-то момент полностью вышла из-под контроля и разрушила все чары в радиусе нескольких километров. Северус почувствовал, как греется кольцо, и бросился с ним к тебе. Так что это сделал ты... очень вовремя.

        Гарри незряче уставился в одну точку, пытаясь осмыслить сказанное. Обрывки воспоминаний: рвущаяся изнутри сила, рассекающая кости, и плоть, и кожу; крики бросившихся врассыпную Упивающихся...

        — Да, это я, — подтвердил он. — Я уже делал что-то похожее, когда сидел в камере, только тогда слабее вышло... — Он прикрыл глаза. — Но если я в конце концов смог это сделать, то почему не раньше? Я пытался, правда. Просто... сил не было. Даже иглы не помогли, — нелогично прибавил он.

        Директор, видимо, забыл о просьбе не прикасаться к Гарри и ласково потрепал его по руке. Гарри содрогнулся в отвращении, но постарался не отпрянуть — это было бы слишком грубо.

        — Стихийная магия — то, что у тебя получилось, — недаром носит свое название. Она очень мало изучена. По-моему, с тобой должно было произойти нечто из ряда вон выходящее, чтобы ты сумел произвести такой выброс.

        — Директор, — простонал Гарри, — а когда вам глаза из глазниц выдирают вживую — это что, не из ряда вон?

        — Это физическое вмешательство. То, что произошло позже, было магическим вмешательством. Люциус Малфой пытался сжечь твою магическую составляющую. Ты сопротивлялся. Замечательно сопротивлялся, — Дамблдор щелкнул ногтем по флакону с зельем. — Остыло уже, но, по словам Северуса, его нужно принимать вместе с пищей. Попросить, чтобы принесли еду? Как по-твоему, ты сможешь есть?

        — Угу.

        Как ни странно, Гарри совершенно не испытывал голода. А ведь в последний раз он ел еще в том домике в Девоншире, так? Наверное, после того как его перевезли в Хогвартс, Снейп давал ему питательное зелье или что-нибудь в этом духе. Или, скорее, мадам Помфри — вряд ли Снейп стал бы сам возиться с Гарри, раз теперь опять ненавидел его. И все эти воспоминания — вовсе не воспоминания, а просто сны. Поди пойми наверняка — они же такие мутные и нечеткие... «Ха, — подумал он. — Мне всегда так хотелось, чтобы кто-то обнимал меня и заботился, когда мне худо. Зуб даю, я все это нафантазировал — только потому, что жутко этого хотел».

        По крайней мере, и у директора, и у мадам Помфри хватило такта оставить его в покое во время еды. Они даже не предложили покормить его или позвать на помощь кого-нибудь еще. И Гарри был искренне благодарен: во-первых, сейчас он не был приятной компанией для кого бы то ни было, а во-вторых, совершенно не хотел, чтобы кто-то наблюдал, как он слепо шарит вокруг себя. Он заляпал абсолютно все: поднос, простыню, собственную одежду, но его это не беспокоило. Гарри вообще не думал о том, что делает, — потому, может, и двигался настолько неуклюже. Вообще-то такое было ему не свойственно.

        Его сейчас занимало другое: с чего это Снейп так на него вызверился? Это Гарри должен злиться. Вообще-то он и злился — в основном на Волдеморта, и Люциуса Малфоя, и Упивающихся в целом, но и на Снейпа тоже, несмотря на то что отнюдь не был дураком и понимал, что сделал его учитель и почему.

        Но почему Снейп злится на него? Настолько злится, что даже не желает с ним разговаривать! Точь-в-точь как после истории с думосбросом, даже хуже...

        Неожиданно все съеденное встало в горле комом. Гарри натужно сглотнул — блин, да он уже приспособился подавлять тошноту. И вновь это странное чувство — хочешь заплакать, очень хочешь, но не можешь. Ведь причина в этом, именно в этом, разве не так? Все сводилось к тому кошмарному вечеру, когда Снейп заставил его заглянуть в думосброс. Гарри же заявил, что имеет право знать о происходящем во время встреч Упивающихся Смертью, а Снейп был смертельно оскорблен и самим вопросом, и тем, как этот вопрос был задан.