Год, какого еще не бывало

        Когда Гарри не ответил, он пожал плечами и продолжил:

        — Он притворялся фанатичным Упивающимся Смертью. И что другие Упивающиеся могли требовать от соратника-зельевара, а? Он должен был варить для них всякого рода мерзости — и уж конечно, не мог позволить детям их видеть.

        — А тебе позволил, выходит? — поддел Гарри.

        — Да, слова «гриффиндорец» и «имбецил» точно синонимы! — съязвил Драко. — Нет конечно! У Северуса есть мозги, Поттер! Он же знал, для чего меня растили, — а значит, едва ли позволил бы мне наблюдать за тем, как он портит яды, сваренные для Темного Лорда! Я, знаешь ли, неплохо разбираюсь в зельеварении. И — в отличие от гада, которому Северус якобы служил! — понял бы, отчего эти зелья каждый раз дают совсем не тот эффект, которому полагалось быть.

        — Откуда же ты знаешь, что он вообще что-то варил? — съехидничал Гарри.

        — Да просто подслушал, как отец об этом говорил. — Драко неожиданно поперхнулся и отрывисто произнес: — Прости, Поттер, я не собирался упоминать о нем. Больше этого не повторится. Ну... так что у нас дальше? Да вроде и все, за исключением нашей комнаты.

        — Нашей комнаты, — слабо повторил Гарри, все еще выбитый из колеи услышанным извинением.

        — Разумеется, — из голоса Драко уже исчезла всякая неловкость. — Сколько, по-твоему, Северус мог выделить нам личного пространства? Разумеется, некоторое время это была моя комната, а посему можно считать, что и я забочусь о твоем благополучии.

        Гарри совершенно не понравилась идея делить комнату с Драко, но еще меньше ему хотелось доставлять неудобства Снейпу.

        — Профессору пришлось тут что-то менять?

        — Разумеется, — снова повторил Драко. — Вряд ли Северус мог предложить мне — ну, или, допустим, тебе — спать на диване, Поттер. В любом случае, моя... то есть наша — придется привыкать! — комната раньше была личной библиотекой Северуса, но он перенес все книги в свой кабинет. Вместить их было непросто, но он чуть не час колдовал, расширяя пространство, так что теперь все в порядке. И заодно передвинул немного кладовую и устроил ванную комнату — чтобы я мог мыться, не докучая ему. В любом случае... — Драко вернулся в гостиную и указал на дверь справа от того места, где он прислонялся к стене, когда Гарри только пришел сюда с зельеваром. — Voila.

        В небольшой комнате едва помещались две кровати, стоящие друг напротив друга, старинный гардероб красного дерева и два студенческих сундука. Через открытую дверь можно было разглядеть смутные очертания маленькой, но функциональной ванной.

        — Жалкое, конечно, зрелище, — пожаловался Драко. — Ей-ей, я видывал чуланы побольше.

        Гарри бросил на него резкий взгляд, гадая, не издевка ли это своего рода, но Драко, судя по всему, просто болтал без всякой задней мысли.

        — А теперь я еще должен делить ее с кем-то.

        Не будь последнего, комната была бы просто замечательной, подумал Гарри.

        — А которая из кроватей твоя?

        Драко вздохнул и пробормотал:

        — О, мне безразлично. Выбирай ты, Поттер.

        — Нет уж, я предпочитаю ту, на которой ты не спал. Так которая?

        — Сегодня утром Северус предупредил, что приведет тебя, и я трансфигурировал свою удобнейшую двуспальную кровать в две одинаковых, — небрежно объявил Драко.

        — Трансфигурировал... — Гарри оборвал себя. Пускай Малфой хорошо разбирается в трансфигурации — да и в других предметах тоже — и что? Все равно с Гермионой ему не сравниться! Это уже чего-то стоит.

        — Ну да. Как тебе цвет, нравится? — тон был весьма ядовитым. Впрочем, только так слизеринец и умел говорить. А цвет... покрывала были, как и следовало ожидать, серебристо-зеленые. И прикроватные коврики тоже. И занавеси у наполовину опущенных пологов.

        Но Гарри решил, что требовать перекрасить его часть комнаты в гриффиндорские цвета — слишком по-детски. Он вообще не очень понимал, что именно Драко старается доказать.

        — Да, все замечательно, — сказал он и плюхнулся на ближайшую кровать. Стоило чуть расслабиться — и комната начала кружиться. Только тогда Гарри понял, насколько устал. — Тебя ждет карьера дизайнера.

        — Аврора, — поправил Драко.

        — Ну да, конечно! Драко Малфой — аврор, — ухмыльнулся Гарри. — Можно подумать, они когда-нибудь будут тебе доверять.

        — Поттер, — с неожиданной серьезностью произнес Драко, — настанет день, и даже ты поверишь мне от всей души.

        — Да я и сейчас верю! — заорал Гарри. — Верю, что ты сбежишь домой, как только узнаешь что-нибудь, что хозяин и господин твоего отца может счесть полезным!

        — Ты совсем сдурел? — вспылил Драко. — Я не могу вернуться домой!

        — Так и я тоже не могу — что, не так? — огрызнулся Гарри. — Твой отец приказал разрушить мой дом до основания!

        — Не дури, Поттер! — не остался в долгу Драко. — Твой дом — Хогвартс. А в том месте к тебе относились хуже, чем к дерьму! Слухи, знаешь ли, ходят.

        — Упивающиеся их распространяют, ты хочешь сказать!