Год, какого еще не бывало

        — Откровенно говоря, мне приходило в голову попробовать напугать тебя так, чтобы ты захотел зажечь свет, — протянул Драко откуда-то со стороны дивана. — Но я слышал, что ты устроил в больничном крыле. В общем, я, пожалуй, лучше подожду, пока темнота надоест тебе настолько, что ты все-таки пожелаешь от нее избавиться.

        В неосвещенной комнате воцарилась тишина, которую нарушало только прерывистое дыхание самого Гарри.

        Прошло целых пять минут, прежде чем он успокоился окончательно и попытался снова: «Lumos». Без толку. И снова, и снова, и снова, пока он не закричал в голос, надеясь заставить палочку повиноваться.

        Без толку.

        В какой-то момент Драко подошел к нему сзади и сказал тихо:

        — Не паникуй. Я не собираюсь нападать. Переложи палочку в левую руку и возьми мою, хорошо? Просто попробовать.

        Но от его палочки было ничуть не больше толку, чем от старой палочки Сириуса.

        — Ладно, — наконец сказал Драко, забрал палочку и произнес Lumos сам. — Этот способ явно не поможет тебе добраться до своей магии.

        Он еще несколько раз повторил заклинание, и комнату вновь залил яркий свет.

        Измотанный Гарри плюхнулся в кресло и наградил Драко гневным взглядом.

        — Ну что, понравилось?

        — Да, а то как же. Обожаю сидеть в полной темноте и скучать до потери пульса, слушая заклинания, которые не работают, — лениво отозвался Драко. Он стоял, опираясь о круглый стол, за которым они обычно ели, и каждое слово его так и сочилось издевкой.

        — Нет, любоваться, как у меня ничего не выходит, — выплюнул Гарри. — Это тебе нравится.

        — Если б я хотел полюбоваться, оставил бы свет, — тем же скучающим тоном ответил Драко. — Довольно странно, что я его погасил, тебе не кажется?

        — Ха! Очень смешно.

        — Невероятно, — процедил Драко. Раздражение в его голосе начало пересиливать издевку. — Я прямо умираю со смеху, разве не видно? Нет ничего смешнее, чем доверить тебе свою жизнь, когда ты и Lumos не можешь применить! Я теперь рискую вместе с тобой, между прочим, так что мне вряд ли забавно видеть, как ты не можешь управиться с заклинаниями, которые Темный Лорд освоил шестьдесят лет назад!

        — Десять баллов со Слизерина! — выкрикнул Гарри. — Тебе запретили высмеивать мои проблемы с магией!

        — Я высмеиваю твой идиотизм! — разозлился Драко. — Тебе нужно вернуть контроль над своей магией, и мне вовсе не нравится наблюдать, как у тебя ничего не выходит. Но знаешь, что мне пришло в голову? Все куда проще, чем кажется. Ты не вернешь свои способности, пока не захочешь, чтобы они вернулись.

        — Ты рехнулся? Конечно, я этого хочу!

        — Нет, не хочешь. Ты сейчас в точности как Лонгботтом. У него есть все, что нужно выдающемуся волшебнику, включая происхождение, но он слишком боится этим воспользоваться. Неудивительно, если учесть, что сталось с его родителями...

        — Ты знаешь про...

        — Из сплетен Упивающихся, — признал Драко и начал расхаживать туда-сюда, как раз на границе поля зрения Гарри.

        — Невилл ненавидит Волдеморта! Он был бы счастлив отомстить за своих родителей!

        — Отчасти это действительно так, не сомневаюсь. Но отчасти... он знает, что только сильные, уверенные в себе маги осмеливались бросать вызов Темного Лорду. Его родители, твои родители, ты сам... Он не хочет умереть, не хочет, чтобы его запытали до безумия, поэтому решил не быть сильным, уверенным магом. И, судя по всему, ты принял такое же решение.

        Гарри выпрямился.

        — Неправда! Я стараюсь как могу! Уже не первую неделю! Ты просто ничего не понимаешь!

        Драко криво усмехнулся.

        — Я не осуждаю тебя, Гарри. Я знаю, что тебя тошнит от всего этого дерьма. Сумасшедший, который пытается заманить тебя в ловушку, оказывается таким идиотом, что даже убить тебя не может! И тебе удается сбежать, и все начинается сначала... Да я б тоже захотел все бросить!

        — То есть ты думаешь, что Волдеморту надо было меня убить!

        — Я сказал совсем другое! — заявил Драко и стиснул кулаки. Он перестал ходить туда-сюда, подтащил стул поближе и сел напротив Гарри, напряженный и скованный. — Я думаю, что если он несколько часов тыкал в тебя иголками, когда мог бы просто отрезать голову, то он просто глуп! — Драко выпрямился и покачал головой. — Но дело не в этом, а вот в чем. Если ты хочешь вернуть свою магию, тебе нужно избавиться от совершенно неуместного желания не принимать участия в войне.

        — У меня нет желания не принимать участия в войне, — огрызнулся Гарри.

        — То, что ты делаешь, называется отрицанием, — объявил Драко.

        — Отрицанием? — запротестовал Гарри. — Да откуда ты набрался такой фигни?!

        — Из книги Северуса по маггловской психологии.

        Выходки Драко редко обескураживали Гарри до такой степени, но теперь ему только и оставалось, что тупо спросить:

        — Чего?

        — Ты меня прекрасно слышал. «Подростковая травма: путь к выздоровлению», вот как она называется. Северус оставил ее недавно на виду, и я прочитал все от корки до корки.