Год, какого еще не бывало

        — Знаете, я, может, попрошу себе новый сундук на Рождество. Или на день рождения.

        — До него еще несколько месяцев, — заметил Снейп.

        Отчего-то этот ответ оказался для Гарри неожиданностью.

        — Вы знаете, когда у меня день рождения?

        — «На исходе седьмого месяца».

        Ну конечно: зельевар же знал пророчество. А Гарри-то подумал, что тот специально дал себе труд выяснить... Правда, это наверняка указано и в школьных документах, и в бумагах об усыновлении. Ладно, неважно.

        Драко бросил на них озадаченный взгляд, но не стал развивать тему. Спрятав палочку, он признал:

        — Да, я пытался кое-что проделать с указующим заклятием. А именно — разыскать тебя, Гарри. Я подумал: а вдруг найду способ заставить заклинание работать, даже если ты далеко.

        — Квалифицированные взрослые волшебники веками пытались этого добиться, — сообщил Снейп.

        — Но надо же было сделать хоть что-то! — огрызнулся Драко, по-видимому, задетый. — Не мог же я сидеть тут и учить чистящие чары, когда Гарри Мерлин знает где!

        — Спасибо, — сказал Гарри.

        Драко сердито раздул ноздри.

        — Я не сделал ничего, за что меня стоит благодарить, Поттер, — чуть не зарычал он. — На одну секундочку я поверил, что у меня получилось, но нет, заклятье сработало только потому, что ты вошел. — Он прищурился: — Вернулся ты с Северусом. А когда уходил — тебя забрал директор или ты переправился сам?

        — Сам! — обрадовался Гарри. — Я жутко доволен! Теперь я могу идти куда хочу! Только подумать, я могу взять и навестить Хагрида, когда только...

        — Когда только мы будем уверены в том, что на его хижину не нападут заблудшие слизеринцы, — вмешался Снейп. — А также в том, что Упивающиеся Смертью не могут проникнуть на территорию школы незамеченными.

        — Угу, — вспомнил Гарри, и радость его поугасла. — Вот дерьмо. Ой, извините, сэр.

        Снейп только рукой махнул.

        — Ты спокойно можешь пользоваться каминной сетью. Это означает, что ты снова обретаешь контроль над своими способностями. Учитывая, сколько чистой магии ты выплеснул в Девоншире, на мой взгляд, можно не беспокоиться о том, что на тебя нападут. Разумеется, после того как ты научишься контролировать и свои темные силы тоже.

        Драко кивнул.

        — Прямой доступ к собственным темным силам, — сказал он, распахнув глаза. — Только подумай, Гарри! Даже Темный Лорд на это не способен.

        — «Сила, которой не знает Темный Лорд», — подтвердил Снейп. — У тебя все получится, Гарри.

        Уверенность в голосе отца должна была воодушевить Гарри — но взамен лишь напомнила о том, что ему пришло в голову в кабинете директора. Очевидно, у него действительно все получится. Он оставит подземелья, соберет все вещи и уйдет; значит, магия к нему скоро вернется. Снова оказаться в Гриффиндорской башне было бы неплохо само по себе, но что если обстоятельства, которые приведут к разусыновлению, приведут и к тому, что он больше не сможет видеться со Снейпом?

        Что если ему придется уйти отсюда насовсем? Что если он не сможет даже прийти поболтать, попить сливочного пива и посоветоваться с отцом?

        — Тебя что-то тревожит, — тихо заметил Снейп.

        Гарри понимал, что должен все рассказать. И сейчас была прекрасная возможность это сделать, но слова просто не шли с языка. Черт побери, Снейп о нем заботится! Как теперь сказать ему, что никакая забота им не поможет? Что, нравится им это или нет, но зельевару придется подписать эти бумаги?

        — В чем дело? Тебе что-нибудь сказал Альбус? — настаивал Снейп. — Зачем он хотел тебя видеть, Гарри?

        Гарри сжал губы. Чем больше отец беспокоился, тем больше хотелось признаться, но он попросту не знал, с чего начать.

        — Гарри, посмотри на меня! — велел Снейп.

        Он послушался, подняв несчастные глаза. Ну почему сон был такой невнятный? Почему ему не приснилось, зачем именно Тислторн опять к ним пришла? Он даже не знал, по большому счету, что требуется, чтобы аннулировать магическое усыновление. Ну, отец говорил про взаимное отречение, это да...

        Вдруг Гарри ощутил холодок в сознании. Озеро... нет, волна, мягко плещущая в берег его собственных мыслей. Нет, не волна. Не волна, а мысли другого человека, который уже был в его сознании раньше...

        Хрипло вскрикнув, Гарри возвел стену огня — выше, выше, выше. Он не пользовался окклюменцией с Самайна; от самой мысли об огне, о пламени по коже бежали мурашки. Он прибегал к ней всего однажды или дважды, а потом еще несколько раз, когда пытался с ее помощью подчинить свои темные силы. Но это было много недель назад, и с тех пор Гарри ни разу не закрывал сознание. Но как это делать, помнил, и все вышло легко и безупречно. Он не даст отцу прочесть свои мысли, тем более эти.

        Однако было поздно. Осторожная легилименция сделала свое дело — отец уже все знал. Лицо Снейпа стало пепельным, руки затряслись, а в темных глазах читались два слова: «взаимное отречение».

        Наконец зельевар, кажется, пришел в себя, и все его лицо словно окаменело.

        — В мой кабинет, — рявкнул он, подкрепив свои слова повелительным жестом. — Сию минуту!

Глава 58. Отец