Год, когда я стала Изабеллой Андерс (ЛП)

Это было сразу после того, как я его поцеловала. Мы сошли с «Лондонского глаза» и остановились у пекарни. Фотография получилась довольно глупой, но она все еще заставляет меня улыбаться, когда я смотрю на нее.

Кай больше ничего не говорит, когда заканчивает просматривать фотографии. Затем он возвращает мне телефон, откидывается на локти и вытягивает свои длинные ноги.

— Ладно, я не хотел спрашивать, потому что думал, что это будет невежливо. Но я не могу перестать думать об этом, поэтому я собираюсь спросить, иначе либо сойду с ума, либо моя голова взорвется. Но прежде, чем я спрошу, просто хочу, чтобы ты знала, что я не пытаюсь быть грубым. Мне просто любопытно, — говорит он и внезапно замолкает. Именно так. После этой длиннющей речи.

— Приятель, ты собираешься спросить или просто сказал все это, чтобы свести меня с ума? — спрашиваю я, засовывая телефон в карман.

Его глаза озорно блестят.

— Я просто пытался показать тебе, что я чувствую. Ты чувствуешь, что сходишь с ума от того, что не знаешь ответа?

Я щиплю его за бок. Я даже не знаю, зачем это делаю. Ладно, может, это и ложь. Я видела, как Индиго использовала этот прием против нескольких парней, с которыми флиртовала.

Срань господня! Я флиртую с Каем.

Что, черт возьми, со мной не так?

— Ауч, а ты жестока. — Кай хихикает, потирая бок в том месте, где я его ущипнула.

— Извини, я просто сгораю от нетерпения. — Я сцепляю руки перед собой. — Не мог бы ты, пожалуйста, задать свой вопрос, прежде чем я сойду с ума или моя голова взорвется?

— Хорошо, я скажу тебе. — Он насмешливо закатывает глаза. — Господи, Иза, не надо драматизировать, — он одаривает меня игривой улыбкой, когда я смотрю на него, притворяясь более раздраженной, чем есть. — Так что там с новым обликом?

— Это твой вопрос. Серьезно? — Я разочарованно хмурюсь. — Должна сказать, после всего, что произошло, я думала, что ты спросишь меня о чем-то более неловком.

Его брови поднимаются.

— О чем, например? Ты всё еще девственница или что-то в этом роде?

Мои щеки пылают, и я ненавижу, что он это видит.

— Нет, я совсем не об этом подумала.

Он проводит пальцем по моей щеке.

— Я и забыл, какая ты милая, когда краснеешь.

Движение настолько быстрое, что я едва замечаю его, но мое сердце ускоряется, чувствую, как пульс бьется о запястье, шею… везде.

Мое тело — чертов предатель, и мой разум кричит на меня, чтобы я разозлилась на него. Он говорит о прошлом, о тех временах, когда мы дружили, и он не имеет права говорить о тех моментах, когда решил притвориться, что их никогда не было.

— Ты никогда раньше не видел, чтобы я краснела, — лгу я, мой голос немного дрожит. Я провожу пальцами по волосам, приглаживая их. — И я решила изменить свой облик. В этом нет ничего особенного.

— Для этого должна быть причина, тем более, я знаю, что ты ненавидишь платья, макияж и все это девчачье дерьмо.

— Я никогда не ненавидела девчачье дерьмо. Я просто растерялась… тогда. — Тогда, когда ты вонзил мне нож в сердце. — И я не такая уж девчонка. — Я поднимаю ноги и стучу сапогами. — Вот видишь. Совершенно не девчачьи туфли.

Он сдерживает улыбку.

— Тем не менее, ты сильно изменилась, и обычно есть причина, по которой кто-то делает полный щелчок выключателем.

Я выгибаю брови.

— Ты имеешь в виду себя?

Он гримасничает.

— Да, наверное.

Я обдумываю его вопрос, но сама мысль рассказать ему о том, что я узнала о себе и своей семье во время путешествия, приводит меня в ужас.

— Я скажу тебе причину, если ты мне откроешься.

Его губы кривятся, а глаза темнеют.

— О чем именно ты говоришь, Иза? Потому что, когда ты говоришь мне такое дерьмо, мой разум автоматически отправляется прямо в сточную канаву. — Его взгляд скользит вверх и вниз по моему телу, заставляя меня дрожать. — Но я более чем счастлив показать тебе себя.

Я закатываю глаза и толкаю его, но смеюсь.

— Не будь грубым.

— Эй, это ты сказала, — говорит он с усмешкой.

— Я имела в виду, что скажу тебе, почему я изменилась, если ты скажешь мне, почему это произошло с тобой.

Он обдумывает мои слова, но не очень долго.

— Ладно, можешь держать свои секреты при себе.

— Хорошо, я так и сделаю. — Мне только немного грустно, что он ничего не сказал, потому что мне любопытно, почему он решил перейти от популярного качка к этой непринужденной мне-наплевать-на-что-либо версии Кая. Но в основном я рада, потому что не хочу раскрывать ему свою тайну.

Он выпячивает губу и снова надувает губы.

— Ты действительно не собираешься мне рассказывать?

— Ты же знаешь, что на меня это не действует, верно? — Я встаю на ноги, отряхивая грязь с подошвы. — Я дала тебе шанс узнать, но ты не захотел им воспользоваться.

Он встает и потягивается.

Я стараюсь не смотреть, когда его шорты опускаются ниже, но не могу удержаться. В отличие от Кайлера, Кай не мускулист. Подтянутый, да. Но абсолютно худой.

— Ну, может быть, я передумаю, — говорит Кай, скрещивая руки на груди и перехватывая мой взгляд. — Может быть, я решу рассказать тебе все свои секреты, и тогда тебе придется рассказать мне свои.

— Когда это случится, тогда и случится. — Я беспечно пожимаю плечами.