Голая экономика. Разоблачение унылой науки

И наконец, значительная часть земного шара живет бедно потому, что богатые страны до сих пор не слишком старались изменить это печальное положение вещей. Я отлично понимаю, что, сначала указывая на неудачи в деле помощи, нацеленной на развитие бедных стран, а затем приводя доводы в пользу этой деятельности, поступаю примерно так же, как американский бейсболист Йоги Бера, критикующий ресторан за скверную кухню и одновременно

за слишком маленькие порции. И все же ситуация действительно улучшается, когда есть твердая политическая воля, нацеленная на помощь бедным странам. Это больше, чем экономика.

Эпилог. Жизнь в 2050 году: семь вопросов

Экономическая наука действительно может помочь нам понять и улучшить несовершенный мир, однако она обеспечит нас лишь набором инструментов для этого. А решать, как их использовать, придется самостоятельно. Экономические факторы предопределяют наше будущее не больше, чем законы физики предопределили исследования человеком Луны. Благодаря физике они стали возможными, но именно люди решили их осуществить и выделили на это ресурсы, которые могли потратить на что угодно. И Джон Кеннеди, конечно, не изменил законы физики объявлением, что США отправят человека на Луну; он просто поставил цель, для достижения которой была нужна мощная, развитая наука. Экономика в этом смысле ничем не отличается от физики. Если мы хотим наилучшим образом использовать имеющиеся в нашем распоряжении инструменты, то должны думать о том, в каком направлении хотим двигаться. Мы должны решить, каковы наши приоритеты, на какие компромиссы мы готовы идти, какие результаты готовы принять, а какие нет. Перефразируя слова историка экономики и лауреата Нобелевской премии Роберта Фогеля, скажу, что нам необходимо сначала дать четкое определение «хорошей жизни», только потом экономика сможет помочь нам ее создать. Далее вашему вниманию представлены семь вопросов о том, какой нам всем видится жизнь в 2050 году, – не для того, чтобы попытаться предсказать будущее, а потому, что решения, которые мы принимаем сегодня, очень сильно повлияют на нашу жизнь завтра.

Сколько минут работы будет стоить хлеб?

Этот вопрос связан с продуктивностью. С материальной точки зрения только он и имеет значение. Почти все, что мы обсуждали в книге помимо этого – государственные институты, права собственности, инвестиции, человеческий капитал, – служит лишь средством для достижения этой цели (и других подобных ей конечных целей). Если в течение следующих сорока лет наша продуктивность будет расти на один процент в год, наш уровень жизни к 2050 году повысится примерно на 50 процентов. При росте продуктивности на два процента в год уровень жизни за тот же период вырастет более чем в два раза – при условии, что мы будем работать столько же, сколько сейчас. В сущности, из всего сказанного следует другой вопрос, который представляется мне более интересным: насколько богатым надо быть, чтобы быть достаточно богатым?

США богаче большинства развитых стран мира; но при этом американцы больше работают, у них короче отпуска и они позже выходят на пенсию. Изменится ли эта ситуация в будущем? В экономике труда есть концепция «обратной кривой предложения труда». К счастью, она намного проще и интереснее, чем может показаться, если судить по названию. Согласно экономической теории, по мере роста заработков люди работают все больше – до определенного предела, перешагнув который, они работают меньше. Время для них становится важнее денег. У экономистов пока нет полной уверенности относительно того, в какой точке начинается обратная зависимость, как и относительно силы, с которой эта обратная зависимость проявляется.

Благодаря росту продуктивности у нас есть разные варианты выбора. Мы можем продолжить работать то же самое количество времени и производить больше продуктов. А можем производить столько же, работая меньше. А еще можно соблюдать определенный баланс между двумя этими подходами. Если предположить, что американцы станут неуклонно повышать свою продуктивность, выберут ли они в 2050 году работу по 60 часов в неделю и богатую (в материальном смысле) жизнь? Или к тому времени они решат работать всего 25 часов в неделю, а освободившееся время наслаждаться классической музыкой на природе? Не так давно я обедал с управляющим портфеля крупной инвестиционной компании; этот парень уверен, что в один прекрасный день американцы проснутся утром и поймут, что работают слишком много и тяжело. Как ни странно, сам он не планировал начать работать в будущем меньше, зато собирался инвестировать в компанию по производству продуктов для отдыха и досуга.