Голая экономика. Разоблачение унылой науки

Сколько человек будут спать под Уокер-драйв[269]

? Это вопрос касается нарезания экономического пирога. В 2000 году Economist заказал мне статью о бедности в США. Экономика страны была тогда на подъеме, и мне очень хотелось найти интересный способ наглядно отобразить, какая огромная пропасть разделяет богатых и бедных американцев. И я нашел его прямо у входной двери здания, в котором расположен мой офис.

Прогулка по Уокер-драйв в Чикаго – это моментальный снимок процветающей американской экономики. По улице уверенно шагают молодые профессионалы, деловито раздавая приказы подчиненным по мобильным телефонам. Покупатели устремляются в изысканные магазины на Мичиган-авеню. Строительные краны возвышаются над очередным новым кондоминиумом класса люкс, корпуса которого убегают за горизонт. Словом, деловая суета, блеск и процветание.

Но у Уокер-драйв есть и менее гламурная сторона, в буквальном смысле слова нижняя, идущая под улицей. Это подземная служебная дорога, она тянется прямо под ее изысканной сестрой, позволяя грузовикам доставлять грузы через недра города. А еще это любимое убежище для чикагских бездомных, многие из которых спят в шалашах, сооруженных из картонных коробок между бетонными опорами. Их не видно тем, кто наверху, и о них, по сути, никто там даже не думает. Вся Америка подобна этой Уокер-драйв[270]

.

И что же мы готовы пообещать тем, кто оказался в самой неблагоприятной жизненной ситуации? Рыночные экономики современных развитых стран можно расположить на континууме, на одной стороне которого находятся США, а на противоположной – сравнительно патерналистские европейские экономики, например Франция и Швеция. Европа предлагает более человечный, мягкий вариант рыночной экономики, но не бесплатно. В общем и целом европейские страны обеспечивают работников более надежной защитой на рабочем месте, и их система социального обеспечения лучше развита. Щедрые блага предусмотрены там законодательством; медицинское обслуживание предоставляется априори, по праву рождения гражданина. Результатом такой системы стало общество, во многих смыслах более гуманное и сострадательное, чем у нас. Уровень бедности в Европе, особенно среди детей, существенно ниже, чем в США. Как и степень неравенства доходов населения.

Однако такая система приводит к росту безработицы и более медленным темпам инновации и создания рабочих мест. Работники, идущие «в комплекте» со щедрыми обязательными льготами и пособиями, обходятся работодателям очень дорого. А поскольку их довольно трудно уволить, то компании нанимают их неохотно, с колебаниями и сомнениями. В то же время большие пособия по безработице и социальные льготы заставляют европейских работников не слишком охотно соглашаться на предлагаемую им работу. В результате такого положения вещей возникает такое явление, как «склеротический» рынок труда. Это означает, что в нормальной экономической ситуации показатели безработицы в Европе, как правило, существенно выше, чем в США, особенно среди молодежи.

Иными словами, американская система создает богатую, динамичную и предприимчивую экономику – и одновременно более жесткую и ведущую к большему неравенству доходов населения. Все это, конечно же, способствует созданию большего экономического пирога, при разделе которого победители получают поистине огромные куски. А европейская система, в отличие от американской, успешнее гарантирует каждому хоть небольшой кусочек. Капитализм вообще весьма разнообразен. Вопрос в том, какой из его видов мы выбираем.