Голод Рехи

– Погоди. Тяжко, – выдохнул Эльф и перевернулся набок, а потом, неестественно выгибая жилистые руки, поднялся.

– С чего тебе тяжко, ты же бессмертный! – недовольно ответил Рехи, вздрагивая от потревоженных ран. – Сам говорил, что вас с Двенадцатым так просто не убить. Было бы просто, я б сразу к нему пошел и в морду дал. Тебе уже по башке надавали, я смотрю.

– Эй, кто-нибудь объяснит мне, что происходит? Рехи, что это за мозгляк? – послышался недоверчивый голос Ларта. – И почему те ушибленные на голову твари считали, будто мы его знаем?

– Как бы тебе сказать, Ларт… Это наш проводник, Сумеречный Эльф, – неловко представил Рехи.

– Виртуальный, – уточнил тот.

– Чего? – не поняли оба собеседника.

– Да так, в снах появляюсь. Веду к Двенадцатому Проклятому, – отозвался Эльф.

– А сейчас что тебя так зашибло? – спросил Рехи. Сумеречный поежился и устало прислонился к скале. Рана у него на шее затягивалась, но медленно.

– Тьма, – выдохнул он едва слышно. – После борьбы с ней я временно обессилел. А эти бравые ребята выследили меня на тропе.

– Какая такая тьма? – спросил Рехи, пока Ларт недоверчиво рассматривал Сумеречного со всех сторон. Повезло же этому вредному созданию рядиться подобно местным в драную шкуру ящера, которую он называл «доспехом из драконьей кожи». Вполне бы сошел за полукровку, если бы хотел. Это-то и не нравилось Ларту.

– Моя тьма, – уточнил Сумеречный, обращаясь только к Рехи. – Я две тысячи лет держусь, чтобы не превратиться в создание похуже Двенадцатого. И это с каждым годом все тяжелее. Рехи, помнишь, когда я отогнал его в твоем сне-яви?

– Ну да, ты его еще мечом ткнул.

– На это ушло много сил. Сражение с равным. С тем, кто не менее безумный, чем я. Еще с его линиями мира работать… тяжко. У нас нет лимита силы, но выносливость разума ограничена. Когда он дает сбой, случается то, что я называю «тьмой».

Сумеречный вздохнул и отвернулся, виновато втягивая голову в плечи. Он опустился на колени, а потом сжался в комок, сиротливо обнимая себя руками. Все его движения напоминали изломанные танцы теней от костра: нервные, бесцельные, неуловимые.

– И что ты делаешь в такие моменты? – поинтересовался Рехи. Он давно уже подозревал, сил «вечного добра», в которые верил жрец в лиловом, не осталось. В мире пепла чистыми не остаться даже золотым крыльям.

– Нечто ужасное. Превращаюсь не в Стража, а в Разрушителя. Ты однажды видел, как Митрий пытался усмирить меня.

– Это от тьмы ты подорвал ту деревню людоедов? – вспомнил их встречу Рехи. Казалось, минуло сотни лет, но до сих пор вспоминался омерзительный столб, к которому приковали пленников. Никто же не предполагал тогда, что один из них окажется Стражем Вселенной.

– Да. Я убил их всех. Поделом, наверное. Ты бы видел, какие там были черные линии, – оправдывался Сумеречный. – Я попытался дернуть за них, распутать. Но вместо этого разрушил целую деревню. Тогда-то я понял, насколько силен здесь Двенадцатый.

– Ну а как ты хотел? Его же мир. Что хочет, то и делает с нами, – добавил Рехи.

– А мою деревню тоже ты разрушил? – встрепенулся Ларт, готовый снести еще и третью голову.

– Сейчас случилось то же самое. Тьма, – казалось, не услышал вопрос Сумеречный. – И по мере приближения к Цитадели эти приступы будут усиливаться.

– Поэтому вам понадобился я? – озлобленно бросил Рехи. – Мне кажется, я тоже схожу с ума.

– Было бы с чего сходить, – фыркнул Ларт. – И что еще я о тебе не знаю?

– Да, но ты нужен не только для этого, – продолжал обращаться к одному только Рехи Сумеречный. – Просто знай: дальше будет сложнее. Но если не пройти этот путь до конца, то ваш мир просто развалится. За Разрушенной Цитаделью зияет Великий Разлом. Еще немного – и ваш материк расколется и потонет в кислотном океане. Разломы везде, они пожрали целые города. Это случилось и с деревней Ларта.

– Так ты наслал на меня тот вулкан? – подскочил к Сумеречному выведенный из себя Ларт. Он приставил к горлу Эльфа клинок и пригрозил: – Мне все равно, кто ты. Если это ты, я снова вспорю тебе глотку.

– Не я. Это был не вулкан, а разлом, – невозмутимо продолжал Эльф. – Не я. Двенадцатый. Я – Тринадцатый.

Ларт отшатнулся, его душил смех.

– Проклятье, я был все-таки прав. Двенадцатый сошел с ума. А я говорю с его врагом, Тринадцатым, воплощением зла из легенд, – он вытянулся и осипшим воем выкрикнул в небо: – Наш бог сошел с ума и решил уничтожить этот омытый кровью мир. Да! Да! – Ларт перешел на заговорщический шепот. – Поэтому Двенадцатый теперь поощряет все эти мерзости – пожирание себе подобных, рабство, войны и танцы на костях. Мудрецы прошлого приговорили бы нас к сожжению за все, что мы считаем нормальным. Видел я в Бастионе эти книги. Хранят их. Зачем? Зачем? Они там все еще верят в доброго покровителя. Глупцы. Я был прав! Я прав… Рехи, я прав!

– Ничего, Ларт, ничего, – попытался успокоить его Рехи. Он ощущал себя последним здравомыслящим существом в компании двух безумцев, ищущих высшие смыслы и тайные знаки в каждой подлости судьбы.