Голод в Бенгалии

«До сентября 1865 г. не чувствовалось беспокойства по поводу отсутствия дождей… Первый тревожный сигнал поступил в середине октября; вскоре как официальные лица, так и население поняли, что преждевременное прекращение дождей грозит серьезным неурожаем… Все сборщики налогов обратились за разрешением выехать на места и ознакомиться с состоянием урожая и размерами предстоящих потерь, чтобы решить, насколько должны быть снижены налоги. Однако на это последовали возражения Комиссии и отказ Управления государственных сборов, которое позднее (в январе) решительно отвергло предложения о каком-либо снижении налогов. В конце ноября Управление государственных сборов направило правительству Бенгалии подробный доклад, основанный на отчетах, полученных от областных комиссаров… Одни из сборщиков налогов считали, что урожай составит три четверти среднего урожая, другие — половину, третьи — всего лишь одну четвертую и даже одну восьмую… По мнению Управления государственных сборов, урожай должен был составить по крайней мере половину среднего урожая, а в Восточной Бенгалии предвиделся урожай лишь немного меньше обычного. Такой урожай сам по себе обеспечивает достаточное количество продовольствия для населения, если бы даже имеющиеся запасы (как, вероятно, и было на самом деле) были меньше обычных. А поскольку дело обстояло именно так, то голода быть не могло».

Как это напоминает ту излишнюю самонадеянность, которая характеризовала поведение правительств Индии и Бенгалии в 1943 г.!

Далее Комиссия по борьбе с голодом сообщала:

«В ноябре и декабре (1865 г. — Ред.) из района Пури[23], где прежде всего начался голод, стало поступать все больше тревожных сообщений об исключительно бедственном положении населения и о наличии случаев смерти от голода… К концу января (1866 г. — Ред.

) цены поднялись и продержались на высоком уровне вплоть до конца марта. Управлению государственных сборов самым серьезным образом указывали на необходимость ввоза зерна, но тщетно… В феврале положение еще более ухудшилось в Баласоре, увеличился наплыв голодающих в главный район, начались грабежи складов зерна. Но масштабы надвигающейся катастрофы все еще не достаточно представлялись».

28 марта (1866 г. — Ред.) Артур Коттон потребовал от правительства «организации широкой системы общественных работ, но даже правительство Бенгалии в тот момент отрицало необходимость подобного мероприятия».

Члены Комиссии по борьбе с голодом пишут:

«В апреле (1866 г. — Ред.) положение стало еще тяжелее, увеличилась смертность населения… В мае поднялась общественность Калькутты, был создан комитет по оказанию помощи голодающим, начались сборы пожертвований; но Управление государственных сборов все еще сомневалось, действительно ли существует острый продовольственный дефицит и есть ли надобность правительству вмешиваться и принимать какие-либо новые меры».

От того, что Управление государственных сборов (то есть правительство Бенгалии) не признавало голода, он не уменьшался, и «факты, наконец, стали настолько очевидными, что больше не оставалось никаких оснований для сомнения. 26 мая руководитель общественных работ телеграфировал: „Нам нужен рис“; 60 тыс. рупий, отпущенных на помощь голодающим (в Баласоре), не облегчили положения. 28 мая комиссар[24]

телеграфировал, что больше нет возможности доставать рис для войсковых частей, для заключенных в тюрьмах и для служащих правительственных учреждений (в Каттаке и других местах). По получении этих телеграмм губернатор провинции уступил: 29 мая он приказал, чтобы правительство немедленно начало ввоз риса».

Создание населением Калькутты и других районов Бенгалии в 1943 г. нескольких организаций по оказанию помощи голодающим свидетельствует, что положение было аналогично тому, которое создалось в 1866 г.

Члены Комиссии по борьбе с голодом следующим образом характеризуют создавшуюся обстановку в 1866 г.: