Голодная

– Можно узнать, кто решил устроить мне такой подарок? Я теряюсь в догадках… – севшим голосом проговорила Шерил, сделав судорожный вздох, похоже она забыла, что нужно дышать.

– Обычно даритель сам проявляет себя, так что в этом нет секрета, – Евгений развернул монитор к себе и принялся нажимать кнопки на клавиатуре. – Итак, вклад подарочный на три месяца под семь процентов годовых на ваше имя открыл Щербаков Григорий Викторович.

Вот и нашлись те деньги, которые так упорно искал Панама. Прояснилась и задумка Щербакова, как спрятать до поры до времени деньги. Вклад на имя одинокой, беззащитной девушки был отличным тайником, если вдруг что-то пойдет не по плану. Когда бы пришло время, Щербаков за руку отвел бы ее в банк обналичить вклад. Без сомнения, Щербаков имел не мало врагов, раз не посмел открыть счет на свое имя. И даже, если бы с Шерил, что-то случилось, или она вдруг взбрыкнула, учуяв запах денег, то после нее не оставалось законных наследников, кои могли претендовать на ее счета. Щербаков без особого труда смог бы вернуть свои деньги.

Евгений не торопил Шерил. Видеть растерянных клиентов, за время своей работы, ему приходилось не раз. Справедливости ради, стоит сказать, что растерянность чаще бывала горькая. Счастливое ошеломление, подобное этому, прежде доводилось видеть Евгению только один раз, когда наследники узнали сумму, хранившуюся на счету умершей бабушки. Деликатно выждав несколько минут, менеджер продолжил:

– Если вы пожелаете обналичить вклад, то это займет какое-то время. В кассе нет такой суммы сейчас. Но вы можете назначить день, и мы подготовим вам деньги.

– Пусть пока все останется, как есть. Мне надо подумать.

– Да, конечно. Я вас понимаю.

Шерил срочно было нужно выйти на воздух. Помещение стало тесным, чувства распирали ее. Она стремительно распрощалась с Евгением, ее улыбка была шире, чем у самого улыбчивого сотрудника банка. Еще вчера она тосковала по несбыточным надеждам, а сегодня все иначе. Все получилось, все сбылось. Ни с чем не сравнимое чувство абсолютной свободы окрылило Шерил. Легко, как в невесомости, она выбежала из банка, едва касаясь ступеней.

Легким шагом пройдя сотню метров, она присела на одну из многочисленных скамеек в небольшом парке. Подавив желание растрезвонить всем о своей радости, а в первую очередь Паше, она озадачилась тем, как преподнести новость Соболевскому. Просидев со счастливой улыбкой на лице почти час, она, так ничего и не придумав, отправилась на работу. Чувство свободы и независимости требовало движения, скорости, действий. Мы не замечаем свободу, когда она есть. Горько плачем, когда нас ее лишают. И бесконечно радуемся ей снова только первое время, пока в привычке не перестаем ее замечать.

Первый зал Маленькой Европы был полон больше, чем на половину. Полдень. У многих состоятельных бизнесменов и деловых людей стало нормой обедать в хорошем ресторане, а не ездить по запруженным дорогам в свои загородные именья.

Опоздала! Пулей пролетела в раздевалку. Переодевшись в форму, Шерил подошла каяться к дневному администратору. Слава богу, сегодня дежурил не Кеша. Воистину, сегодня день ее удачи! Не спрашивая причину опоздания, администратор отдал ей три столика, стоявших сейчас пустыми. Шерил оглядела зал, выискивая взглядом знакомые лица. Никого не узнав, подошла к Диме.

– Привет.

– Здравствуй, – Дима внимательно посмотрел на нее. – Ты светишься, как новогодняя елка, – мотнул головой, – Нет, не так. Как прожектор на стадионе! Влюбилась?

– Почти, – улыбаясь, ответила Шерил.

– Кто же счастливчик? Тот мажор, от которого ты пряталась?

– Как давно это было, – протянула Шерил. – Теперь я от него не прячусь. Теперь мне не от кого не надо будет прятаться. Теперь у меня все будет хорошо.

– Значит, ты скоро окончательно нас покинешь.

– Напротив. У меня больше нет причин уходить. На днях я разберусь со всеми незаконченными проблемами и смогу работать как прежде.

С улыбкой на лице Шерил пролетала весь день. Не обращая внимания на колкие замечания, принявшего вечернюю смену Иннокентия, отшучиваясь от вопросов Оксаны, Шерил лишь к вечеру немного очнулась от эйфории охватившей ее в банке. Ощущая себя свободной и независимой, она смело задержалась на работе, помогая девочкам.

Позвонила Паше. Он по голосу понял, что она в приподнятом настроении, удивился ее просьбе, с трудом поддался на уговоры не приезжать.

Смена пролетела как счастливое мгновение. Только уже в такси, по пути в старый город, она немного очнулась, предчувствуя не простой разговор с Максом. Вспомнились слова Эллы, что он держит ее возле себя не из-за денег. Шерил тряхнула головой, прогоняя эту мысль, ей ни на секунду не хотелось в это верить. Вышла из такси заранее. Прошла сотню метров пешком, подбирая слова, выражение лица, жесты, чтобы безоговорочно раз и навсегда перерубить канат, что тянет ее на дно.