Голос сердца

— А я возьму шашлык из осетрины, греческий салат и суп дня.

Что мне нравилось в этом кафе — так это то, что скорость обслуживания не уступала хорошему качеству предлагаемых блюд. Мы оглянуться не успели, как официантка приняла наш заказ и умчалась на кухню. Не смотря на обеденное время, народу в этот час в «Полете» было не очень много. Видимо потому, что сегодня был выходной и в такую погоду люди предпочитали обедать дома. Между мной и Олей опять воцарилось молчание. Мне это надоело и я спросил:

— Ну хорошо, Оля, что ты хотела у меня узнать?

Девушка неуверенно взглянула на меня:

— Ты не голодный? Может, дождемся нашего заказа и сначала поедим?

— Нет. Я вообще-то сюда не есть пришел, а с тобой общаться. Но если тебе тяжело разговаривать на голодный желудок, то так и быть, я подожду.

— Не надо меня ждать — вздохнула девушка — я тоже не слишком голодная. Просто не хотела, чтобы ты отвлекался на еду во время беседы… Ну ладно. Вообще-то для меня было бы лучше, чтобы ты сам о себе рассказал, а я бы задавала уточняющие вопросы по ходу дела. Но перед этим мне хотелось бы прояснить один момент. Только ответь мне честно, пожалуйста. От этого зависит весь дальнейший разговор…

Я насторожился, но согласно кивнул. Однако все равно ее вопрос для меня стал полнейшей неожиданностью:

— Почему ты так не хочешь мне о себе рассказывать, Адам? — тихо спросила Оля прямо глядя мне в глаза.

Я растерялся. Мне казалось, что она сразу начнет расспрашивать меня о моем прошлом и я как-то не предполагал, что придется объяснять мое нежелание выдавать о себе больше информации, чем это необходимо. И что же мне ей ответить? Говорить об истинных причинах мне ужасно не хотелось, потому что я чувствовал, как глупо это прозвучит. Я не собирался выставлять себя дураком в ее глазах, просто постарался откреститься от самой идеи:

— Почему не хочу? Я же пригласил тебя сюда и готов ответить на твои вопросы.

Но Соколова не попалась на эту удочку, а строго нахмурив брови произнесла:

— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, Идолбаев. Если бы ты действительно хотел о себе рассказать, то сделал бы это давным-давно, а не ждал пока я вытрясу из тебя обещание отвечать на мои вопросы. И не пытайся увиливать, а то я решу, что ты не собираешься быть со мной честным, а хочешь навешать мне лапшу на уши. Скажи мне правду! Ты мне не доверяешь? Считаешь, что я разболтаю кому-нибудь о тебе то, что не следует?

Я понял, что выкручиваться бесполезно и для моей же безопасности будет лучше говорить все как есть, хоть мне и очень не хочется это делать:

— Да нет, не в этом дело. Я знаю, что ты никому не расскажешь, если я тебя об этом попрошу. Даже не знаю, как тебе объяснить… Мы с тобой такие разные. Ты — честная, правильная девушка, всегда поступаешь так, как надо. Тебя не в чем упрекнуть. А про себя я такого сказать не могу. Я не всегда поступал правильно и о многих своих поступках теперь жалею, потому что, повзрослев, понял как глупо и по-детски иногда я поступал. Естественно, мне не хочется тебя в это посвящать. Мне кажется, ты можешь посчитать, что я страдаю редкой формой кретинизма, если узнаешь об этом и больше не пожелаешь со мной общаться. Вот поэтому я и не хотел тебе о себе рассказывать, понятно?

Признание далось мне с огромным трудом, я буквально выдавливал его из себя по частям. Не ожидал, что честным быть так сложно! На Ольгу я смотреть не мог, опасаясь увидеть на ее лице презрение моей трусости и предпочитая разглядывать свои руки на скатерти стола. Я не знал о чем Соколова думает в этот момент, и это очень нервировало и угнетало, но я так и не смог заставить себя посмотреть ей в лицо.

Наконец, спустя 30 секунд, показавшихся мне вечностью, девушка нарушила молчание:

— Да, теперь мне все понятно — задумчиво сказала она и на удивление ласково добавила — Адам, я понимаю твои опасения, но, поверь, они абсолютно беспочвенны. Я знаю, что все люди несовершенны и здесь не бывает исключений. И хоть я кажусь тебе безупречной, на самом деле и мне тоже далеко до идеала. Я вовсе не собираюсь осуждать тебя за то, что ты делал раньше, обещаю. Тем более, раз ты осознал ошибочность своих действий — значит, ты уже изменился и постараешься не повторить их в будущем. К тому же не забывай: я тебя не первый год знаю. Хотя мы раньше так тесно не общались, я имела возможность за тобой наблюдать и примерно представляю, на что ты способен. Так что то, о чем ты говоришь, возможно имело бы смысл, если бы мы только познакомились и я совсем ничего о тебе не знала. А так… Я давно уже поняла, что раз уж мы друзья — придется научиться принимать тебя таким, какой ты есть. Иначе в нашей дружбе нет никакого смысла.