Голос сердца

У меня по лицу сама собой расползлась ответная веселая улыбка, и убрать ее оттуда не было никакой возможности. На душе стало удивительно легко и приятно. Так что я молча вскинула сумку на плечо и потопала по коридору к лестнице на первый этаж. Адам тут же пристроился рядом, и дальше мы пошли уже вместе в радостно-дружелюбном молчании.

Адам

По дороге к лестнице, я не мог удержаться и то и дело бросал на Олю восхищенные взгляды. Вот это девушка! Вот это голова! Как же она здорово провернула это дело! Нет, Соколова точно уникум. Боюсь, Рустам еще долго не сможет оправиться от шока. То, что наш хитроумный аналитик шокирован, я нисколько не сомневался — иначе бы он не подписал так безропотно Ольгин договор, а уж постарался втиснуть туда парочку пунктов от себя. Нет, ну какая же она молодец! Мало того, что продумала все до мелочей, не подкопаешься, даже копии додумалась им сделать, так еще и заставила их подписать — это вообще гениальная идея. Теперь Рустам дважды подумает, прежде чем пойти против Ольги. Кажется, он наконец-то оценил ее по достоинству и понял, что нарвался на достойного противника. Может Соколова и не подозревает, но эта подпись будет ее надежно защищать от поползновений моих шустрых друзей. Подписать для нас что-то — это все равно, что дать слово чести. А нарушить свое слово — это значит покрыть несмываемым позором и себя и весь свой род. Рустаму с Али об этом прекрасно известно, но Оле-то неоткуда было об этом узнать! Похоже, опять ее интуиция вовремя включилась и сослужила ей хорошую службу. Ей Богу, с этой девушкой я скоро начну верить в сверхъестественное!

А я-то хорош! Подумать только, опять чуть не свалял дурака и почти полностью разочаровался в ней, когда она сказала, что возобновит свою дружбу со мной на своих условиях. Я скорее ожидал, что она согласится без всяких условий или вообще откажется, чем то, что произошло на самом деле. Кто же мог подумать, что ее условия так сильно отличаются от рустамовых? Хорошо хоть не успел ничего ляпнуть в тот момент, а то бы мы поссорились даже не успев помириться. Только вот она своим нестандартным решением спутала нам с Рустамом все карты: интересно, дождусь ли я теперь от него ящика пива или нет?

Да и хрен с ним, с пивом — главное, что мы с Олей снова общаемся. Как же приятно молча идти рядом с ней, такое странное ощущение… Как будто паришь над Землей или стоишь на вершине самой высокой горы… А я уже почти и забыл как хорошо и спокойно бывает в ее присутствии. Вся эта неделя для меня была сущим адом, а сейчас будто в рай попал — все сковывающее меня напряжение и злость куда-то бесследно исчезли, словно испарились. Все-таки странно Соколова на меня влияет, я и подумать не мог, что мне будет так ее не хватать. Только вряд ли она дождется от меня такого признания: я скорее съем свои носки, чем напрямую скажу ей об этом.

Тут мы остановились на лестничной площадке. И Оля вдруг сказала:

— А давай пойдем на третий этаж в рекреацию к 312 аудитории. Там есть стулья и можно спокойно посидеть, передохнуть. Я,честно говоря, так устала: из-за этого договора, у меня на сон ушло всего три часа, да и то чуть не проспала в Академию… Слушай, Адам, ты извини меня за этот спектакль, но по-другому договориться с твоими друзьями было просто невозможно! Я должна была заставить их меня уважать и как-то со мной считаться, вот и пришлось сыграть роль стервозно настроенной железной леди со стальными нервами. Но на самом деле такое поведение мне не свойственно. Это — вынужденная мера, так как твои друзья уважают только силу, и мне пришлось ее продемонстрировать. Но на самом деле я не такая, понимаешь? — искоса и как-то виновато взглянула на меня Соколова, поднимаясь по лестнице рядом со мной.

— Да ты что, Оль? За что ты извиняешься? — искренне изумился я — По-моему, то, что ты проделала — достойно восхищения. Такая огромная работа, в такой короткий срок — это просто уму непостижимо! А если, как ты говоришь, это была вынужденная мера и тебе это не свойственно — так тем более я потрясен (в хорошем смысле слова), значит в критических ситуациях ты можешь совершать невозможное. Это же круто! Я очень горжусь тобой, правда. И знаешь что? Я думаю, что нельзя продемонстрировать силу, если ее нет на самом деле. Это невозможно сыграть и как-то сымитировать — люди сразу почуют подвох и тебе просто не поверят. Так что я убежден, что сила в тебе есть, и немалая, просто она до поры до времени спрятана глубоко внутри — я задорно улыбнулся в ответ на удивленный Ольгин взгляд.

Тут мне в голову пришла любопытная мысль и я тут же ее озвучил, ужасно радуясь в душе, что снова могу беспрепятственно задавать ей вопросы, как и раньше:

— Слушай, я все понимаю, но проясни мне, пожалуйста, один момент: почему ты передумала разрушать нашу дружбу?

— В смысле? — недоуменно посмотрела на меня девушка.