Голос сердца

— Нет, я должен знать все. Я хочу понять, чем ты руководствовалась, когда принимала свое решение.

— Адам, а может не надо? — жалобно попросила девушка — зачем тебе это знать? Боюсь, остальные причины тебе не понравятся.

Этим она только подзадорила мое любопытство:

— Нет, Оля, ты все-таки скажи. Ну, давай, не стесняйся. Мне хочется узнать о чем ты думала — убеждал я ее.

— Ну ладно, слушай. Помнишь, в нашу последнюю встречу в кафе я говорила, что у меня была надежда на то, что твои друзья одумаются и примут нашу дружбу, если увидят, что она никому не мешает, а наоборот помогает тебе быть более уравновешенным? Я знала, что рано или поздно они придут к правильным выводам, но понятия не имела сколько им на это потребуется времени. Тех трех дней, что мы сидели раздельно по моей инициативе, им для осознания явно не хватило. Мне уже казалось, что таким тугодумам может потребоваться и месяц, и два, а может и года не хватит. Но я все-таки продолжала надеяться на лучшее, собиралась выждать время и посмотреть, когда же до них дойдет очевидное. Однако я могла и ошибаться, вдруг бы до них никогда не дошло? Я не хотела зря тебя обнадеживать и заставлять так долго ждать, поэтому освободила от всех обязательств. Но ты — молодец, быстро довел их до нужной кондиции, всего лишь за какую-то неделю. Да еще и умудрился сохранить их целыми и невредимыми — кстати, я тобой горжусь, прогресс в самоконтроле очевиден. Но речь не об этом. В общем, я хочу сказать, что не собиралась расставаться с тобой навсегда, я просто ждала, когда они сами все поймут. И раз уж это, наконец, случилось и они самолично пришли нас мирить, отказываться от такой возможности я не собиралась. Только не обижайся на меня, что я тебя ни о чем не предупредила, ладно? Я ведь на сто процентов не была уверенна, произойдет это или нет.

Мне стало как-то не очень приятно от того, что я как дурак воспринимал все взаправду и мучился, а Ольга ни о чем не беспокоилась и хладнокровно выжидала время. Особенно мне не понравилось то, что, судя по этому ответу и ее поведению в эту неделю, я ей совсем безразличен, ей все равно, что я чувствовал при этом расставании — главное утереть нос Рустаму и Али. По всему выходит, что она возится со мной лишь из чувства долга, потому что обещала мне помогать. А я-то, дурак, думал, что хоть чуть-чуть ей интересен! Какой же я идиот! Возомнил тут себе невесть что, напридумывал всякие особенные связи, а на самом деле все до банальности просто! Соколова всего лишь честно выполняет свое обещание, чувствует за меня ответственность и ничего больше. Глупо обижаться на нее за это, мы ведь именно об этом и договаривались. Почему же тогда мне все-таки так обидно?.. Может потому, что я успел за полтора месяца к ней сильно привязаться и поменял свое отношение, а она нет? Наверно, поэтому. Да, неприятно. Но неужели это все, что она может мне сказать?

— Это все? Ты уверенна, что больше нет никаких причин? — спросил я, в душе продолжая слабо на что-то надеяться.

— Ты расстроился — проницательно заметила Ольга — не надо было мне говорить. Все, извини, больше я не буду распускать свой болтливый язык.

— Нет уж, раз начала — скажи мне всю правду. Пожалуйста. Мне нужно это знать.

— Да я уже все сказала — попыталась увильнуть от неприятной темы девушка, но по виноватым глазам было заметно, что она обманывает.

— Соколова, я вижу, что ты врешь. Сколько раз тебе говорить, ты врать совсем не умеешь, так что даже не пытайся. Скажи правду — и я отстану.

— Вот привязался на мою голову! — раздосадовано поморщилась Ольга — Врать я и правда не умею, но и промолчать ты мне не даешь! Неужели непонятно, что раз я не рассказываю — значит, мне не хочется лишний раз тебя обижать? Эта причина понравится тебе еще меньше, чем предыдущая. Так что, пожалуйста, давай больше не будем об этом и сменим тему.

— Ну нет, сказала «а», говори и «б». Я хочу все твои мысли узнать до самого конца, пусть даже мне будет обидно — продолжал я настаивать и холодно добавил — Не беспокойся, я как-нибудь переживу. На правду не обижаются, так что рассказывай.

— Ну хорошо, — сдалась Соколова — Еще я согласилась потому, что мне стало тебя жаль. Твои друзья тогда сказали, что ты стал совсем неуравновешенный и злой с тех пор как мы перестали дружить и, я видела, что это правда. И есть еще кое-что. Даже не знаю как сказать… Я, конечно, могу здесь ошибаться, но я чувствовала как тебе плохо: тебе было очень грустно, тяжело и тоскливо и по-моему это было как-то связано со мной. Мне не хотелось причинять тебе боль, ведь ты ее не заслужил, поэтому, как только представилась возможность это прекратить, я ею воспользовалась.