– Вы думаете, что она, возможно, все выдумала только для того, чтобы дать парню алиби?
– Едва ли, – вмешался я, рассказав им о лучшем платье и размазанной по лицу косметике. – Мэгги совершенно точно отправилась вчера вечером на любовное свидание, а Бак – единственный, с кем она могла здесь встречаться.
Инспектор провел пальцем по своим ставшим предельно жесткими усам.
– Как бы там ни было, но нам необходимо поговорить с Фэншоу. Похоже, он основательно увяз в этом деле. Гилкрайст, Барнс, вам лучше будет пойти со мной. Не желаете присоединиться, Уэстлейк?
У меня возникло искушение согласиться, но Дон с Бобби Фэншоу и так слишком долго оставались без присмотра.
– Мне нужно проверить, как там дети, – ответил я. – Но буду все время в гостинице. Быть может, вы сообщите мне, что скажет Фэншоу, когда закончите с ним?
Затем я достаточно быстро нашел Дон и Бобби. Оба сидели на террасе и вели себя подозрительно смирно. Пристроившись на полу в уголке, они держались за руки, а Дон вслух читала какую-то небольшую черную книжку.
Я опустился в кресло и стал от нечего делать слушать монотонно-напевный голос своей дочери, гадая, какое произведение литературы могло настолько завладеть вниманием детей. Мне представлялось, что это либо описание смелых подвигов Тарзана, либо какая-то выдумка о покорении Дикого Запада.
Но вместо этого услышал:
«…Арфаксад жил тридцать пять лет и родил Салу. По рождении Салы Арфаксад жил четыреста три года и родил сынов и дочерей. А Сала жил тридцать лет и родил Евера…»
Они сумели стащить Библию мистера Ашера и странным образом получали удовольствие от самых скучных глав книги Бытия.
Воистину о вкусах не спорят.
И бесконечная генеалогическая опись продолжалась.
«…Когда Пелегу было тридцать лет, у него родился сын Реу…»
Лицо Бобби приняло выражение почти полного экстаза. Он обнял Дон за талию, не сводя своих выразительных черных глаз с ее лица.
Внезапно своим непривычно низким голосом спросил:
– Что значит «родил»?
Дон посмотрела на него свысока и не менее громко объяснила:
– То, что папа сделал со мной.
Меня тихо затрясло от смеха, а она как ни в чем не бывало продолжала чтение:
«…Когда Тераху было семьдесят лет, у него родились сыновья Аврам, Нахор и Аран…»
Они все еще не переставали смешить меня, увлеченно занятые чтением, когда примерно через полчаса на террасу спустились Суини, Гилкрайст и Барнс. Я велел детям отправляться в комнату Дон. Они поднялись и, по-прежнему держась за руки, не отрываясь от книги, вышли в вестибюль.
Я еще успел услышать голос Дон, постепенно удалявшийся, а потом пропавший.
«…Первенец Измаилов Наваиоф, за ним Кедар, Адбеел, Мивсам, Мишма, Дума, Масса, Хадад, Фема, Иетур, Нафиш…»
Суини и Гилкрайст расположились в креслах рядом со мной. Сержант Барнс предпочел встать у застекленной двери, глядя сквозь нее на дюны и больше напоминая рыбака, чем полицейского. Уже по выражению лица инспектора мне стало ясно, что беседа с Фэншоу не принесла должного удовлетворения.
– Ну и… – вопросительно посмотрел на него я.
Инспектор усмехнулся.
– Фэншоу отрицает, что встречался с Нелли в дюнах. Этого и следовало ожидать. Рассказывает немудреную историю. Когда закончил писать вчера вечером, вышел подышать воздухом. Пошел по пляжу в противоположную от «Головы монаха» сторону, в направлении городка. По дороге никого не встретил. Почувствовав усталость, вернулся.
– А что его жена? – спросил я, вспомнив загадочное и бледное лицо Мэрион Фэншоу.
– С ней нам побеседовать не удалось, – вставил слово Гилкрайст. – Фэншоу сказал, она плохо себя чувствует и не встает с постели.
– Гилкрайст, как врач, предложил осмотреть ее, – сказал Суини, – но Фэншоу побелел как привидение и даже слышать об этом не захотел. Есть в их семейных отношениях что-то не вполне нормальное, если вам интересно мое мнение.
Я не мог с ним не согласиться.
– Скажу больше, – продолжал инспектор, – мне все здесь кажется несколько странным. Лжет либо Валентайн, либо Фэншоу. Тот вообще категорически не признает какой-либо своей связи с Нелли Вуд. Отрицает, что подарил ей кольцо. Она всего лишь занималась ребенком и позировала для его безумных картин. Ничего сверх этого, утверждает Фэншоу. – Инспектор пожал плечами. – Но кто мог ожидать от него иных показаний?
– Причем лично мне не показалось, что он лжет, – заметил Гилкрайст.
– Такое же впечатление на вас произвел Валентайн, – напомнил Суини.
– Но ведь есть вероятность, что оба говорят правду, – сказал я. – Возможно, у Фэншоу действительно ничего с Нелли не было, а Валентайн уверил себя в обратном. Быть может, она лгала, бахвалясь влюбленностью в себя Фэншоу, чтобы заставить Бака ревновать и подхлестнуть увлеченность собой.
Суини удостоил меня теперь более пристальным взглядом, словно впервые услышал из моих уст нечто разумное.