Читаем Голубя тебе на грудь полностью

   - Мы всех делим на сырье, носителей и нас самих. Сырье еще бывает годное и негодное. Вот и вся классификация. Наше отношению к человеку в первую очередь определяется тем, к какой группе он относится. Преимущественно мы общаемся между собой, еще с носителями можно перекинуться парой слов, обычно об окиммах. Остальные - рабочий материал, как глина или там древесина - какие с ними могут быть отношения? Она же в какой-то момент почему-то перестала быть просто сырьем, превратилась в отдельную, четвертую категорию людей - Риелей. С ней было весело. Поэтому, когда она умерла...

   - Ты же сам ее убил, - ляпнул Айрел.

   Тут же сильно пожалел, что не сдержался. Напрягся в ожидании реакции собеседника. Кеане несколько секунд лежал неподвижно и молчал.

   - Когда она умерла, - медленно продолжил он. - Когда я ее забрал... То должен был вернуться в "гнездо", там бы из нее сделали окимму для какого-нибудь лорда. Не думаю, что ей бы это понравилось. Тебя она хотя бы знала. Говорила, что ненавидит, однако не стала вредить, когда был шанс. Не смогла. Это странно: ненавидь кого-нибудь я - при возможности уничтожил бы, не колеблясь, - мужчина о чем-то задумался. - Ее жизнь вертелась, по сути, вокруг тебя. Я сделал то же самое и с ее смертью. Она бы, конечно, долго орала, если б об этом узнала, но я решил, что так будет правильно. Всё. Минутка откровений окончена, тема закрыта. Спокойной ночи.

   Айрел молча переваривал услышанное. Остальные вопросы предпочел пока попридержать, дабы не раздражать соседа по комнате. Вспомнил, что собирался переодеться, но решил отложить это дело на утро, благо одежда уже почти просохла. После речи салума, находиться с ним рядом стало куда неуютней.

***

   Тавис Давиот, сердитый, невыспавшийся и на скорую руку одетый, небрежно громоздился на диване малой гостиной табидского отделения гильдии бардов. Рядом с ним лежал новенький кожаный портфель, днем раньше приобретенный им в одном из самых дорогих магазинов города - со старым после пережитых им мытарств по лесам и полям было стыдно показаться в приличном обществе. На низком чайном столике стояли две нетронутые чашки остывшего чая и тарелка с бутербродами - "неуследившие" пытались задобрить грозных служащих "Мирлы" - и бронзовый канделябр с пятью свечами, худо-бедно освещавшими комнату. Времени было где-то пять утра.

   - Вот и доверяй после этого людям, - ворчал уполномоченный Давиот, раздраженно притопывая ногой. - Я к нему со всей душой, даже охрану не приставил, понадеялся на сознательность. И где благодарность?

   Его подняли среди ночи сообщением об исчезновении Айрела Керрана. Сначала пришлось ехать на другой конец Табида в гильдию бардов, узнавать, что к чему, осматривать разрушенную комнату. Потом - в городскую стражу, забирать собак. Затем в их компании последовала беготня по городу по маршруту исчезнувшего музыканта от самой гильдии и до реки, где обрывался след. Мужчина предпочитал проводить ночи иначе и симпатий к беглецу в этот момент не испытывал. Барре Камрон, разделивший с ним все тяготы, сидел на диване напротив и наблюдал за брюзжащим напарником. Своего пса он решил не будить, оставил его в номере гостиницы и чувствовал себя без него несколько не в своей тарелке. В отличие от расхлябанного коллеги, он сидел ровно, степенно, позволив себе лишь опереться о подлокотник. В тусклом свечном свете он казался не то статуей, не то восковой фигурой - такой же неподвижный и словно бы неживой. Представителей гильдии, вначале активно содействовавших следствию и постоянно толпившихся рядом, к этому времени уже выставили за дверь и велели не мешаться под ногами.

   Тавис Давиот, еще немного поразглагольствовав о человеческом свинстве, нехотя выпрямился и подтащил к себе столик, чуть не расплескав покрывшийся корочкой чай и не уронив канделябр на пол. Язычки пламени нервно заплясали, грозясь погаснуть от такого обращения. Мужчина сдвинул чашки в сторону. Лениво вытащил из своего портфеля чистый лист бумаги и канцелярские принадлежности. Откупорив бутылочку чернил, обмакнул перо и принялся выводить:

   - "Здравствуйте, дорогой господин Фарналл", - преувеличенно бодро проговаривал он сквозь зубы. - "Надеюсь, у вас всё хорошо. Пишу, чтоб довести до вашего сведенья, что носитель, о котором я сообщал вам в предыдущем сообщении, подался в бега. Вообще, мы с уполномоченным Камроном не считаем, что должны заниматься этим делом, потому что, согласно "Положению о прохождении службы" от какого-то там числа какого-то там года, одни и те же работники не могут выполнять два задания подряд - им положен отдых. Так что убедительно прошу прислать вместо нас кого-нибудь другого, а мы больше палец о палец не ударим. Целую, Тавис Давиот".

   Мужчина перечитал написанное и, с сожалением скомкав, бросил на пол. Вынул новый лист. Помедитировал на него с умным видом. Раздраженно вздохнул, шлёпнул перо на стол, забрызгав чернилами скатерть, и устало потер лицо ладонями. От резкого движения язычки пламени снова дрогнули и качнулись.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже