Гончие Дзара

Сместив бегунок своих стремлений от жажды убийства к желанию получить ответы, я спросил его:

— Кто такие гончие Дзара?

Т’анн все еще хохотал, с каждой последующей секундой походя на безумца, тогда как остатки моего терпения стремительно испарялись.

— Говори!

— Конечно. Сейчас только мозги на место поставлю. — Он тряхнул головой, как будто и вправду с ней было что-то не так. Лезвия энергоклинков исчезли в наручах, а глаза подернулись странной полупрозрачной дымкой. Что это означало я понятия не имел, но выглядело весьма неприятно. Словно Т’анн вдруг стал слепым или… его сознание действительно переподключалось к каким-то дополнительным резервам. Словно он был андроид, а не человек. Но если так, тогда…

Что ж, я сам позволил себе попасться на эту удочку.

Возомнил себя непобедимым и утратил бдительность? Решил, будто ихор и в самом деле предохранит меня от любой напасти? Да уж, верить в подобное было глупо. Меня провели, как сосунка, коим я, к слову, и оказался. И если бы Мекет был жив, он бы смеялся до колик.

Стоило лишь на мгновение ослабить бдительность, как вся злокозненность куатов тут же выползла наружу. Сомневаюсь, что я успел хотя бы моргнуть, прежде чем почувствовал, как Т’анн сократил разделявшее нас короткое расстояние и, не активируя клинки, ребром ладони врезал мне в адамово яблоко, а после, сопроводив это ударом по затылку, уронил лицом в брусчатку. Почти так же, как я его недавно.

От соприкосновения с холодным камнем, лицо мое, казалось, расплющилось, а в голове образовалась альтернативная вселенная. Звон в ушах и искры перед глазами, во всяком случае, масштабами точно обладали космическими. Язык защипало от привкуса грязи.

Я вскрикнул, когда нога стража молотом впечаталась мне в спину, лишив даже малейшей возможность подняться. Все еще неостриженные патлы оказались зажаты в руке, которая медленно начала тянуть за них, вынуждая поднять голову. У самого уха раздался монотонный стрекот энергоклинка. Он был музыкальным сопровождением к насмешливому голосу Т’анна.

— Твой интерес к гончим меня впечатлил. Так и быть, я расскажу о них твоей отрезанной башке.

Мысли все еще путались из-за столкновения с площадью и сил на то, чтобы оказать хоть какое-то сопротивление, наскрести было неоткуда. Об использовании ихора я даже не думал, ибо это причиняло физическую боль.

— Возомнил себя всемогущим? — зло прошипел Т’анн.

Я не увидел, но почувствовал кожей, как он занес клинок, а затем без промедления обрушил его на мою шею.

Я резко зажмурился и постарался ни о чем не думать. Время между мгновениями стало вязким как патока и растянулось между ударами сердца.

Секунда.

Другая.

Однако ничего так и не произошло. Лишь показалось, как кто-то издал странный булькающий звук. Словно захлебнулся чем.

Стало страшно до чертиков, и я все-таки приоткрыл глаза, чтобы убедиться в том, что по-прежнему жив. За волосы уже никто не тянул, как не давил и на спину. Быстро перекатившись на левый бок, я увидел скорчившегося рядом Т’анна. Он стоял на коленях, прижимая одну руку к шее, и, будто рыба, выброшенная на берег, беззвучно открывал и закрывал рот. Глаза его при этом неотрывно смотрели куда-то в сторону обрыва, и столько ненависти было в них, что меня самого едва дрожь пробрала.

Кое-как справившись с собой, Т’анн отхаркнул черный сгусток на светлую брусчатку и сиплым, но уверенным голосом проговорил:

— Вовремя явился, черт. — Убрав руку от шеи, он продемонстрировал крайне неприятного вида сквозную дыру, быстро начавшую затягиваться, и, хохотнув, прибавил: — А ты себе не изменяешь, брат Аргус.

Сердце мое екнуло. Неужели успел?!

— Мы никогда не были братьями, — произнесли за пределами моего поля зрения.

Услышав знакомый голос, я испытал такой мощный прилив облегчения, что едва удержался от того, чтобы не разрыдаться. Вот честно. Никогда прежде не был так рад появлению бывшего стража. Кое-как сосредоточившись и переместив взгляд в сторону, к которой обращался Т’анн, я и впрямь увидел Аргуса. В своем слегка нелепом красном камзоле, перепачканным сверху донизу сажей, он, тем не менее, оставался по-прежнему внушающим определенного сорта трепет. В одной руке Аргус сжимал подозрительного вида бластер, а второй придерживал основательно потрепанного, но, кажется, вполне живого Изму. Странное дело, но под одинаково тяжелым и нечитаемым взглядом обоих, я почувствовал себя неуютно. Словно ребенок, которого ненадолго заперли дома одного, а он в итоге устроил там тарарам.

— Как знаешь, — ответил Аргусу Т’анн, с видимым усилием поднимаясь на ноги. Куат не казался ни удивленным, ни раздосадованным. Будто столкнулся с незначительной неприятностью, но не более того. — Ты не представляешь, как глубоко меня ранило твое предательство.

— Не смертельно, как я погляжу, — заметил Аргус, аккуратно устраивая Изму у ограждения.