В а н е е в. Организационную неразбериху кое-как преодолели. Все группы и кружки столицы объединены. Во главе нашего «Союза» будет стоять центральная группа. В нее входят… Гуцул, читай список.
З а п о р о ж е ц
В а н е е в. Отводов нет? О районных группах скажет Старик… Да, забыл… Материалы первого номера газеты через несколько дней сдаем в типографию.
Н е в з о р о в а. Ура! У нас будет своя газета!
В а н е е в. Только не пищать! Тихо.
У л ь я н о в. Каждый завод, каждая фабрика должны стать нашей крепостью.
Н е в з о р о в а. И с текстильными фабриками.
В а н е е в. Правильно!
Г л е б. А наша группа?
У л ь я н о в. Тебе, Глеб, Невская застава и Колпино. Там есть где развернуться. Тебе, Иван Васильевич, семяниковцы и обуховцы.
Б а б у ш к и н. Понятно. А можно в подручные взять Петра?
У л ь я н о в
З а п о р о ж е ц. Добре… Район большой, и я думаю собрать главные силы на Путиловском.
В а н е е в. Конечно, на Путиловском. Ты же там сам работал.
У л ь я н о в. Районные группы раз в неделю должны отчитываться о проделанной работе. На каждом заводе надо выделить одного кружковца. Он будет ответствен за связь с группой и за распространение листовок.
Г л е б. А кого мы пошлем для связи с Москвой, Киевом и другими городами?
У л ь я н о в. Вопрос очень важный. Раньше мы намечали Миногу…
К р у п с к а я. Почему «раньше», а сейчас?
У л ь я н о в. …Кроме того, мы хотели назначить ее «наследницей» — хранить все явки, адреса. А теперь…
К р у п с к а я. Да. Товарищи, простите.
У л ь я н о в. Конспирация. Это единственная наша защита. Всякие прогулки парами прекратить. Глеб и Зина, вам ясно? В гости друг к другу не шляться.
Друзья, здесь нет ничего смешного. Каждый из нас должен знать, как вести себя на допросах… на случай провала.
З а п о р о ж е ц. Хлопцы, Старик прав. Только… не надо сегодня об этом. Ну ее к бису!
Эх, писню бы заспиваты! Глеб, играй!
В с е
К р у п с к а я. А кто говорил, чтобы парами не ходить?
У л ь я н о в. А я сегодня был в вашем доме. И передал Елизавете Васильевне подарок.
К р у п с к а я. Цветы?
У л ь я н о в
К р у п с к а я. Сюрприз? Любопытно!
У л ь я н о в. Ни за что не угадаешь.
К р у п с к а я. И не пытаюсь. Знаю — напрасно.
У л ь я н о в. Столик. Да-да, маленький круглый столик. Нижняя точеная пуговка единственной ножки… отвинчивается, и в углубление можно вложить порядочный сверток.
К р у п с к а я. Понимаю. Забота о «наследнице» и «наследстве».
У л ь я н о в. Именно. Все связи и явки теперь будешь хранить ты. Все секретное надо переписывать, прятать в тайник, а подлинники — прогретые на лампочке странички — тщательно уничтожать.
К р у п с к а я. Законы конспирации. Понимаю. Ты четыре месяца был за границей, встречался с Плехановым, Лафаргом, Либкнехтом, а мне ни одного письма, ни одной строчки… И все из-за этой проклятой конспирации.
У л ь я н о в. Прикрыл.
К р у п с к а я. Правда ведь — она похожа на огромного паука… Он шевелит мохнатыми лапами, а его тонкие липкие нити тянутся ко мне.
У л ь я н о в. Ты боишься?