Гордость и Предубеждение

– Мог же он оставаться любезным, по-прежнему приятным во время недавнего общения с моими дядей и тетей в Лондоне, так почему бы не быть таким же со мной здесь и сейчас? Если он побаивается меня, зачем приезжал? Если я его больше не интересую, почему молчал? Дразнит, наверняка дразнит, что за человек! И я больше не стану изводить себя мыслями о нем.

Укрепление ее решимости было невольно приостановлено на некоторое время приближением сестры, которая присоединилась к ней, имея радостный вид, свидетельствующий о том, что она в большей степени довольна гостями, чем Элизабет.

– Теперь, – объявила она, – когда эта первая встреча произошла, я чувствую себя совершенно уверенной. Я знаю свою силу, и меня никогда больше не смутит его появление. Я рада, что он будет обедать у нас во вторник. Тогда всем станет ясно, что для нас обоих это всего лишь встреча обычных и равнодушных друг к другу знакомых.

– Да, действительно, совершенно равнодушных, – засмеялась Элизабет. – Будь осторожна, Джейн.

– Моя дорогая Лиззи, ты же не можешь считать меня настолько слабохарактерной, предполагая, что мне все еще грозит опасность?

– Я думаю, ты подвергаешься большой опасности влюбить его в себя так же сильно, как и прежде.

* * * * *

Они не видели джентльменов до вторника, а миссис Беннет тем временем предавалась счастливым мечтам, которые добродушие и вежливость Бингли вернули к жизни за полчаса визита.

Во вторник в Лонгборне собралась большая компания. Пара джентльменов, ожидаемых с великим нетерпением, пунктуально, как и подобает приличным людям, прибыла в назначенный час. Когда они вошли в гостиную, Элизабет с нетерпением наблюдала, займет ли Бингли место, которое он занимал раньше, во время всех прошлых вечеринок, рядом с ее сестрой. Ее благоразумная мать, занятая теми же мыслями, воздержалась от персонального ему приглашения. Он же, войдя в комнату, казалось, колебался, но Джейн, как бы мимоходом взглянула на него и как бы без особого значения улыбнулась: решение тут же было принято. Он сел рядом с ней.

Элизабет с выражением торжества устремила взор на мистера Дарси. Тот воспринял этот шаг друга с благосклонным равнодушием, и она бы решила, что Бингли получил-таки позволение быть счастливым, если бы не увидела, как его взгляд также обратился к мистеру Дарси с выражением полушутливой тревоги.

Поведение Бингли во время обеда по отношению к сестре подтверждало его восхищение ею. Хотя и более сдержанное, чем прежде, оно убедило Элизабет, что если предоставить ему полную свободу, счастье Джейн, как и его собственное, не заставит себя ждать. Хотя она не отваживалась поверить в такой исход, ей все же было приятно наблюдать за его поведением. Только это поддерживало ее хорошее настроение, поскольку собственные дела веселья не сулили. Мистер Дарси оказался далеко от нее, на другом краю стола. Его угораздило оказаться по правую руку от ее матери. Она знала, как мало такая ситуация доставит удовольствия любому из них или – чего не случается – пойдет кому-нибудь на пользу. Она сидела не столь близко, чтобы слышать их разговоры, но она могла видеть, как редко они обращались друг к другу и как официально и холодно они себя вели всякий раз, когда до этого доходило дело. Нелюбезность матери, на фоне осознания того, чем они ему обязаны, еще сильнее ранила сердце Элизабет. Порой ей казалось, что она отдала бы все, чтобы иметь возможность сказать ему, что его доброта вовсе не осталась неизвестной и что вся семья испытывает благодарность за нее.

Она надеялась, что вечер предоставит им возможность провести вместе хотя бы какое-то время, и что весь визит не пройдет без того, чтобы они не смогли обменяться чем-то большим, чем простыми церемонными приветствиями, сопровождавшими появление джентльменов. Тревожное и беспокойное время, проведенное в гостиной до их прихода, было настолько утомительным и скучным, что Элизабет сделалась крайне раздражительной. Она с нетерпением ждала их возвращения, понимая, что от этого момента будет зависеть шанс на спасение всего вечера.

– Если он не подойдет ко мне, – решила она, – то я откажусь от него навсегда.

Но вот вернулись джентльмены, и ей показалось, что он как будто готов оправдать ее надежды. Но, увы! Дамы так плотно расселись вокруг стола, где мисс Беннет заваривала чай, а Элизабет разливала кофе, что рядом с ней не нашлось ни одного свободного места, куда он мог бы присесть. А при появлении джентльменов еще и одна из девиц придвинулась к ней еще ближе и сказала шепотом:

– Мужчины не смогут разлучить нас, я им этого не позволю. Нам не нужен никто из них, не так ли?

Дарси отошёл в другую часть комнаты. Элизабет проводила его взглядом, завидуя всем, с кем он говорил, и ей едва хватало терпения наливать кофе желающим, но, в конце концов, она разозлилась на себя за то, что была настолько глупой!