Горячие деньги

– Если он тебя достаточно хорошо знает, если он имеет представление, о каких суммах идет речь, если он окажется добросовестным, если он вообще узнает, что ты умер, и если он знает, кого касается твое завещание. А если он не слишком расторопный и ему лень будет во всем этом разбираться, он вообще может избавить себя от лишних хлопот – у него ведь нет перед тобой никаких обязательств. И если только ты не похвастался размерами своего состояния, уже через месяц твое завещание будет надежно похоронено среди его бумаг.

– Ты что-то подозрительно хорошо в этом разбираешься.

– Помнишь, Джойси несколько лет работала в Консультативном бюро по гражданским вопросам? Я наслушался кошмарных историй о семейных скандалах из-за того, что никто не знал, где находится завещание, про которое они точно знали, что оно существует, и только. И не менее жутких историй про то, как те наследники, которые знали, где спрятано завещание, уничтожали его, если что-то там их не устраивало, прежде чем до него доберутся остальные.

– Поэтому я и оставил его в сейфе у адвоката. Как раз поэтому.

Мы уже дошли до дальней границы сада. Ручеек бежал дальше, на земли соседа, и мы решили, что пора поворачивать домой.

– Так что ты предлагаешь сделать? Есть какие-нибудь мысли по этому поводу? – спросил отец.

– Передай документ в отдел, где заверяют завещания, в централизованную юридическую службу графства.

– Это еще зачем?

– Джойси как-то об этом рассказывала. Ты запечатываешь свое завещание в специальный конверт, который там выдают, и передаешь или отсылаешь в центральный отдел, где заверяют подлинность завещаний. Там они регистрируют твое завещание и кладут его в сейф. Когда кто-нибудь умирает и какой-нибудь адвокат предъявляет завещание своего клиента, служащие этого отдела внимательно проверяют всякий раз, нет ли в их картотеке завещания этого человека. И если там когда-то было зарегистрировано его завещание, конверт вскрывают и действительным признается как раз тот документ, что был в конверте.

Малкольм еще раз все это обдумал.

– А как быть в том случае, если я зарегистрирую свое завещание в этой конторе, а потом передумаю и захочу оставить другое? Что из этого выйдет?

– Тебе придется аннулировать старое завещание и зарегистрировать новое. Иначе старое останется в силе.

– Боже мой! Я ничего об этом не знал.

– Джойси говорила, что немногие в этом разбираются. Если человек зарегистрирует завещание, никто не сможет вынудить его изменить свою волю угрозами или если он впадет в маразм. Или на смертном ложе. Все завещания, сделанные при таких условиях, окажутся недействительными.

– А я еще смеялся тогда, что Джойси так увлекалась своей работой. Не понимал этой ее слабости. – Он вздохнул. – А теперь, похоже, это мне очень пригодится.

Консультативное бюро по гражданским вопросам, в котором работала целая армия отлично натасканных «Джойси», давало консультации по всем вопросам, что возникали у человека с рождения до смерти: о браках, разводах, завещаниях, об алиментах и о пенсиях. Я не очень внимательно прислушивался к рассказам матери, но мне довелось несколько раз побывать в этом бюро, и так уж получилось, что я запомнил даже больше, чем мне тогда казалось.

– Я сделал копию с нового завещания. Когда придем, дам тебе почитать, – сказал Малкольм.

– Как хочешь.

– Хочу, чтобы ты знал, что там написано.

Я не стал возражать. Отец свистнул собакам, которые неохотно оставили свои забавы и потрусили за нами. Мы не спеша направились через сад обратно к дому.

– Подожди здесь, пока я осмотрю дом, – сказал я. Малкольм удивился:

– Мы же гуляли каких-то полчаса и заперли за собой дверь!

– Ты всегда в это время выходишь на полчаса. И вспомни, почти у всех до сих пор остались ключи от дома.

Он промолчал. У каждого, кто когда-либо жил в Квантуме, имелись ключи от кухонной двери, и до последних событий не возникало никакой необходимости менять замки.

– Побудь здесь, хорошо? – попросил я. Малкольм печально кивнул.

Дверь на кухню была заперта. Я вошел внутрь и снова обшарил все комнаты, но везде стояла тишина. И двери, которые я специально оставил приоткрытыми под определенным углом, никто не трогал.

Я позвал Малкольма, он вошел в кухню и стал кормить собак.

– Ты собираешься устраивать эту волокиту с проверками каждый раз, когда мы будем выходить из дому? – недовольно проворчал он.

– Да, пока не поменяем замки.

Это отцу тоже не понравилось, но свое недовольство он выразил только вздохом и тем, что нарочито громко стал скрести по дну жестянки с собачьей едой.

– Налей им воды, – сердито сказал он. Я наполнил миски и поставил на пол.

– Поменять замки не так просто, как тебе кажется. Ты же знаешь, они все врезные и глубоко утоплены в дерево. А замок на парадной двери вообще антикварная штуковина, – сказал Малкольм.

Ключи от парадной двери были шести дюймов длиной, покрытые замысловатой резьбой. Насколько я знал, их было всего три.

– Хорошо, тогда мы закроем парадный вход и спрячем ключи в твой сейф – вот и не нужно будет менять этот замок.