Горизонты техники для детей, 1974 №1

Кальсон говорил сначала спокойно, однако постепенно, вопреки своим привычкам, стал горячиться:

— Пора с этим покончить! Из ученых и инженеров вы превратились в чиновников! Я подниму шум на весь мир! К счастью, у меня есть неопровержимое доказательство!.. — он размахивал платком из минерального полотна, словно боевым знаменем.

А Лаварский, раскачиваясь вместе с креслом то взад, то вперед, сначала молчал, а потом рассмеялся громко и искренне. Он смеялся до слез.

— Доказательство! — с трудом выговорил он сквозь смех. — Нечего себе доказательство! Ну-ка, дай его сюда! Он вырвал платок из рук ничего не подозревавшего Кальсона и бросил его в горящие в камине дрова.

— Нет! Нет! — крикнул журналист, пытаясь воспрепятствовать этому.

— Не огорчайся… Получишь свое сокровище, целое и невредимое. Ну, посмотри… произошло что-нибудь?

Лаварский вытащил щипцами платок из камина. Кальсон же смотрел на него в явном замешательстве.

— Ну и что, посмотри-ка! — приговаривал Лаварский — не горит… не обугливается… не плавится… причем не только в этом огне, но и при высоких температурах. Можешь мне поверить, мы провели очень тщательные испытания. Вот их результаты! — он похлопал рукой по скоросшивателю. — Можешь убедиться, что на эту чертовскую штуку не действует ни серная, ни азотная кислота, она не разлагается, не гниет, с ней вообще ничего не происходит. Ты можешь себе представить что будет, если мы позволим производить такой материал? Что будет с сотнями миллионов рубашек, которые, ведь, через какое-то время станут малы, узки или просто-напросто выйдут из моды? А ведь из него стали бы делать не только рубашки. Минеральное полотно — материал почти совершенный. Я знаю, что говорю. Можешь мне верить. Оно годится для производства технических тканей, тары и многих других вещей. Оно может найти широчайшее применение. А знаешь ли ты, чем это грозит? Чем это грозит не только нам, чиновникам, как ты нас назвал, но и тебе, всем работникам твоей редакции и вообще всем людям на земле? Это грозит погибнуть от отходов, потому что через несколько десятков лет исчезнут некоторые горы, а вся наша земля будет покрыта толстым слоем изготовленного из них полотна.

— И ничего с этим не поделаешь? — удивился Кальсон.

— Что ж, можно было бы отправлять его за пределы земли. Однако для этого потребовалось бы на долгое время подчинить все космические полеты одной цели — вывозу мусора. Впрочем, превращение космоса в помойку могло бы оказаться пагубным для человечества. Есть, правда, способ уничтожения минерального полотна, однако, такой дорогостоящий и сложный, что применение его в массовом порядке обошлось бы слишком дорого.

После минутного молчания Кальсон спросил:

— Почему же вы не дали Петрику отрицательный ответ? Почему не объяснили ему в чем дело? Почему тешите его надеждой на успех изобретения?

— Вот в том-то и дело, — сказал Лаварский, подавшись в своем кресле вперед. — Ты понимаешь, сколь ценным был бы для людей этот материал, если можно было бы легко и просто уничтожать его, ликвидировать продукты распада. Именно поэтому несколько наших самых способных «чиновников», работают уже долгое время над этим вопросом и, как мне кажется, кое-что им уже удалось сделать. Ну и что, ты доволен, мой петушок?

Петушком приятели дразнили когда-то Пата Кальсона. Надо сказать, что это прозвище никогда ему не нравилось. И на этот раз он буквально позеленел от злости. «Погоди, уж я тебе покажу!» — решил он про себя.

На этот раз он имел в виду своего главного редактора.

С.В.

Как Вильгельм Рентген открыл х-лучи

В 1885 году профессор Вильгельм Рентген прервал свою поездку по университетским городам и вернулся в Вюрцбург, чтобы возглавить кафедру физики в том же институте, где за десять с лишним лет до этого он начинал свою научную карьеру, работая ассистентом у профессора Августа Кунда. Вскоре после возвращения в Вюрцбург Рентген занялся исследованиями, которые, как оказалось позже, принесли ему славу и широкую известность. Ученого заинтересовало, что некоторые вещества под влиянием катодных лучей начинали светиться. Катодными лучами назвали потоки электронов, получаемые в вакуумной стеклянной трубке для электрических разрядов с впаянными металлическими электродами. Из трубки откачивался воздух, к электродам прикладывался ток высокого напряжения. Между электродами образовывался поток электронов, вылетающих из отрицательного электрода, или катода (отсюда и название — катодные лучи). Эти лучи обладали рядом интересных свойств. Падая на некоторые вещества, называемые люминофорами, они вызывали их свечение. Это явление было названо люминисценцией. Именно оно заинтересовало Рентгена. Ученый изучал его в течение ряда лет, действуя с присущей ему педантичностью. Однако, как это часто бывает с великими открытиями, на помощь пришел случай.