Горький вкус любви (СИ)

Гости разошлись ближе к полуночи, Воронцов пошёл провожать их, а Мария осталась убирать со стола.

— Воронцов, я теперь понимаю, почему тебя она зацепила. — сказал Эдуард, прощаясь с другом. — Умница, красавица, а готовит просто…

— Да уж, влюбился твой друг на старости лет, как мальчишка. — усмехнулся Дмитрий.

— Ты смотри, не прощёлкай! Она ни на одну из твоих дамочек не похожа. Такие редко встречаются. — подмигнул майор и они попрощались.

Адвокат вернулся в дом. Девушка почти закончила уборку, Баффи в конец утомлённый повышенным вниманием к себе, лежал в своём уголке и был совершенно инертным.

— Всех проводили? — спросила Маша выглянув из кухни.

— Да, всех. Ты очень понравилась моим друзьям. А твои кулинарные шедевры они теперь долго будут мне припоминать при любой возможности. Спасибо тебе за это застолье. — поблагодарил её мужчина.

— Это вам спасибо за такой душевный вечер. Мне у вас очень спокойно и хорошо. — улыбнулась Северцева. — Как будто дома.

Воронцову было очень приятно слышать эти слова от неё. Он подумал, что всё идёт достаточно неплохо и рано опускать руки в деле покорения машиного сердца.

Спустя несколько дней после прихода гостей, Маша с Дмитрием съездили в клинику к Илье, где финальный осмотр показал, что она совсем здорова.

Когда Северцева, наконец, до конца осознала эту новость, где-то в отдалённых уголках её души начала нарастать тревога и тоска.

В тот же день, вечером Мария не могла уснуть, думая о том, что будет дальше, в этот момент телефон «ожил» оповещая о том, что пришла смс. Девушка открыла сообщения. «Ты не сможешь спокойно жить. Я превращу твою жизнь в ад!» — было написано в послании. Северцева уставилась в экран смартфона и перечитала два предложения раз семь. Лёгкие мурашки, конечно, пробежали по коже, но особо сильно сообщение не пугало. «В конце концов, кто-то же мог просто ошибиться номером и никаких тайн» — решила она и легла спать.

Глава 8

Когда через пару дней, девушка сообщила о своём окончательном выздоровлении тёте, Ангелина Георгиевна сказала:

— Это замечательно, детка! Я очень рада за тебя. Думаю, хватит тебе жить в чужом доме, испытывать гостепреимство Дмитрия Михайловича, собирайся потихоньку домой. Тем более, ты выздоровела, меня тоже выписывают через 5 дней.

— Правда? Это очень хорошо. — «промямлила» Мария, которая хоть умом и понимала, что тётя права, но загрустила при её словах. Ей было слишком хорошо в доме адвоката.

После разговора с Ангелиной Георгиевной, девушка посидела в тишине, справилась с эмоциями и пошла к Воронцову. Он сидел в кабинете, сосредоточенно читая очередное дело.

— Дмитрий Михайлович, можно?

— Да, Машенька, конечно, проходи. — он отложил документы. Мария присела на кожаный диван, на котором не так давно уснула, слушая стихи, которые читал ей Воронцов.

— Дмитрий Михайлович, я звонила тёте, её выписывают через 5 дней. — начала она.

— Так это же замечательно! Хорошо, что она выздоравливает. — спокойно отозвался мужчина.

— Да, это прекрасно. И… Я поеду домой. Теперь моё состояние не помешает перенести дорогу в поезде до Выборга и ухаживать там за тётей уже дома. — грустно улыбнулась Северцева.

Дмитрий молчал. Ему безумно хотелось остановить девушку, оставить её в Москве, но он не мог придумать весомого повода, чтоб она осталась. Повисла пауза, Мария смотрела на него почти что жалобно. Её глаза будто бы просили его быть посообразительнее, придумать что-то…

В этот самый момент, у Воронцова зазвонил телефон.

— Прости. — сказал он девушке. — Мама? Что? — Дмитрий Михайлович буквально побелел, от того, что услышал. — Да, сейчас еду! Да, мама, понял! — с тревогой в голосе сказал он и нажав отбой, тут же вскочил с места. — Прости, Маруся, отца увезли в больницу… Я должен мчаться. Потом договорим, хорошо?

— Конечно… Дмитрий Михайлович, может быть надо с вами? — встревожившись спросила Маша.

— Нет, Машенька, будьте с Баффи дома. Я полетел. — всё это он говорил уже на ходу, спускаясь вниз по лестнице. Девушка бежала за ним.

— Только вы осторожно на дороге! — крикнула она Воронцову, когда тот был уже на пороге. Он, обернувшись, улыбнулся и ушёл.

Дмитрий вернулся ночью, часа в 2. Северцева не могла заснуть, маясь в неведении и как только услышала тихо заезжающую во двор машину, тут же спустилась вниз.

Он выглядел совершенно уставшим, не сразу заметил её, лишь когда прошёл в гостиную. В его глазах читалось одно — боль. Мужчина бессильно опустился на диван, а Маша присела рядом с ним.

— Дмитрий Михайлович, что с отцом? — решилась спросить она.

— Инсульт… — тяжело ответил Воронцов и закрыл лицо руками. — Пока что он в реанимации. — вздохнув и посмотрев куда-то в даль, продолжил он. — Очень поздно привезли, прошли уже почти сутки, как всё случилось. Мама не сразу поняла, что дело серьёзное, думала просто приступ гипертонии… — девушка немного растерялась. Она не знала, что и сказать. Обычные слова типа «всё будет хорошо», «будем надеяться», «он справится», «врачи помогут», как то мельчали, да и она понимала, что такие слова не облегчат боли.