Горький вкус ванили

Гийом повернулся к окну. В его ширине с особым элегантным размахом город погружался в охристые, освещенные фонарями сумерки. Осенняя прохлада окутала улицы. Тяжелые, наполненные дождем облака притаились на самой макушке здания Монпарнас, цеплялись за крыши домов и, усталые, как и парижане после трудового дня, медленно двигались. Разноцветные пальто и последние осенние листья скользили по улицам, горожане торопились: кто в метро, кто на автобус. Вдалеке очертания высоток, укутанных в серую дымку, медленно погружались под ночное одеяло. Последние «кораблики-мухи» курсировали по Сене, а за ними огоньки-отражения змейками струились по водам главной реки. Столичные жители готовились достать кашемировые шарфы. Гийом неспешно оторвал взгляд от окна, на лице его заплясали тени радости.

– Значит, подписал? Отлично. Не зря же мы его два месяца обхаживали.

– Поправочка – ты обхаживал. Только мой лучший друг умеет так искусно аргументировать. Это стоит отметить, – подмигнул Себастьян.

Сказано – сделано. И хотя Гийом отличался любовью к красивым вещам и комфорту, простота его тоже манила. Без водителя и машины, как в студенческие времена, он от случая к случаю спускался в метро. И в этот раз друзья выбрали тот же маршрут.

Они с Себастьяном знали друг друга с восьмого класса. Одним майским днем компания старшеклассников пристала к Себу.

– Эй, ты! Бублик! Катись сюда, – смеясь, позвали его.

Он был довольно упитанным, и это провоцировало насмешки, а он отличался стеснительностью и молчал в ответ на нападки обидчиков. И в тот раз он, казалось бы, крепкий сын фермеров, пыхтел, краснел, вытирая подступивший к вискам холодный пот, но не двигался.

– Не понял разве? Катись давай, а то начинку выдавим…

Себастьян не шелохнулся. Банда приблизилась. Его стали толкать. В ход пошли редкие удары, за ними последовали пыльные ботинки.

– Вы забыли математику? – проходивший мимо Гийом отвлек ребят от издевательств. – Четверо больше одного, не стыдно? – он сжал кулаки.

– Шагай мимо, буржуазный щенок, не твое дело.

– Теперь уже мое, – юный Гийом засучил рукава и направился к хулиганам. – Сила не только в мышцах, но и в голове, – прошептал он.

В тот день он разогнал шпану. Это стоило ему разбитых губы и носа. Спасибо отцу, который настаивал на владении восточными единоборствами. Гийому нравилось тренироваться: он видел, что может победить противника, не применяя кулаков, а вот Жером к подобному был безразличен. После этого случая Себастьян поклялся до конца своих дней быть верным другом Гийому.

Дальше университет, стажировка в Лондоне, а после Гийом возглавил семейную компанию и позвал друга руководить отделом логистики.

Лифт перенес друзей с поднебесного шестидесятого этажа на землю. Сухой офисный воздух сменился влажной прохладой. Гийом и Себастьян спустились в переход. Подземная трасса без устали проглатывала и выплевывала пассажиров. Кто-то возвращался домой, а кто-то бежал: от себя, от других, от жизни.

Повиснуть в вагоне и под стук колес разглядывать рядом стоящих – так по-парижски. Гийом с детства любил наблюдать за городской суетой. Вокруг всегда витал запах шика, парфюма и денег. Поглощенные экранами смартфонов горожане внимательно изучали их содержимое, не замечая соседей по креслу. Друзья уселись недалеко от выхода.

– Эй, милый, дай погадаю, – послышался грудной женский голос. Под переливы гитары толпа цыган раскачивала вагон. Из нее выделилась цыганка. Она шла вдоль сидений, посмеиваясь и осматривая недовольные лица пассажиров. Бедра цыганки покачивались в такт мелодии, которую она напевала. Остановилась перед Себастьяном, взмахнула бахромой на юбке и хитро ему улыбнулась:

– Месье, счастье будет тебе. Обязательно. Хочешь узнать когда? А если деньги есть – имя ее назову.

Себастьян замотал головой:

– Мадам, поверьте, мой случай безнадежный.

Смуглянка загоготала в ответ звонким густым смехом, но вдруг замолчала.

– Прошу вас, не стесняйтесь, – Гийом протянул ей руку, но цыганка отрицательно мотнула головой и прошла мимо. В какой-то момент оглянулась, глаза ее были широко раскрыты, она поцеловала крест.

– Себастьян Этьен, прислушайтесь к счастливому зову судьбы, – Гийом, улыбаясь, посмотрел на друга.

– Мой случай безнадежный, поверь, – повторил тот.

Поезд домчал до нужной станции, и под гул нетерпеливого бега толпы друзья выбрались из метро и быстро нашли бар. Уселись, оглянулись.

По бокалу красного?

Вечер потянулся дымком ароматных запахов, перестуком приборов с бокалами и разговорами за соседними столиками. Обсуждая сделку, друзья вспомнили ассистентку итальянского партнера, которая строила глазки и бесконечно вздыхала, глядя на Гийома.

– Месье Лекомт, вы свободны для рандеву в следующем месяце? – изобразил ее жеманство хмельной Себастьян.

– Мое сердце свободно только для удачных деловых отношений с вашим шефом, – напыщенно ответил Гийом.

Друзья рассмеялись и соединили бокалы за успех.

– Добрый вечер, месье, – через пару часов охранник приветствовал его у ворот, распахнув калитку.

– Добрый, Лоран. Прекрасный вечер, не правда ли?