Город Ангела

Когда свет приблизился, я вспомнил о других мешках и закрыл дверь «рено», чтобы те не выпали. Теперь я понял, какой трюк задумал Тигра во время последней поездки. Он подбросил шесть мешков на свалку самого Хаббарда, а раз они были еще на месте, значит, он никому о них не успел сказать. Выходит, он собирался указать пальчиком на мошенников, предварительно увеличив свой загашник.

Я рискнул выглянуть еще раз. Перед кирпичным зданием стоял белый «форд-транзит». За ним подъехал темный «ягуар».

Я не удивился, заметив на боку фургона надпись «Химическая опасность. Биологические отходы. Утилизация по специальному разрешению».

Водитель опять перешел на холостые обороты и открыл дверь. В свете фар проплыл его силуэт. Когда он приблизился к кирпичному строению, загорелись огни сенсоров на стенах.

Я видел его со спины. Коротышка ступил в освещенное пространство, как персонаж из научно-фантастического фильма семидесятых годов.

Со стороны второй машины донеслось жужжание автоматически опускаемого стекла, потом голос:

— Сэмми, ключи не забыл?

Коротышка, не оглядываясь, поднял руку и крикнул в ответ:

— Конечно нет, мистер Ха.

Сэмми отпер двери кирпичного гаража, вернулся к машине и заехал внутрь. Он не стал зажигать свет, попросту выключил двигатель, запер дверь машины и начал закрывать двери гаража.

Водитель «ягуара», мистер Ха, тоже вырубил свет. Я расслышал кряхтение Сэмми, закрывающего дверь. Вот запрет их Сэмми, сядет в «ягуар», и они уедут. Это я так думал. Кто вместо выпивки и хорошей программы по телику стал бы терять время, торча на свалке машин в Восточном Лондоне?

— Не спеши, Сэмми, — послышался голос из «Ягуара». — Надо собак выгулять.

Бля-а-а!

Я двигался по лабиринту автомобильного хлама с максимальной быстротой, но стараясь не поднимать шума — двигатели машин уже не работали, проходящего поезда, способного заглушить мою возню, тоже не наблюдалось.

Фонарик пришлось включить, чтобы не напороться на заостренную ось или еще какую-нибудь железяку и не пасть жертвой запоздалой мести раздавленных и брошенных ржаветь колымаг. Луч я старался направлять вниз, поближе к себе, освещая лишь небольшое пятно под ногами.

Миновав третий вал металлолома, я попробовал свернуть налево. Ориентироваться было несложно — куда угодно, лишь бы подальше от гаража. В конце концов я должен был выйти или на пустырь и берег канала или к железной дороге. Беда в том, что уже на расстоянии трех корпусов машин их скелеты начинали нависать над проходом или были сдвинуты настолько близко, что протиснуться между ними не было никакой возможности.

Неожиданно где-то рядом раздался басовитый лай. Голос из «ягуара» прокричал:

— В чем дело, Симба? Крысу почуял?

Зачем подсказывать глупому животному?

Оставался один выход — встать и бежать, надеясь, что металлолом скроет меня от Сэмми и компании.

Радуясь, что на мне перчатки, я подтянулся за крышу «вольво», видавшего лучшие дни, оттуда перепрыгнул на капот половинки «альфа-ромео», оттуда — вверх, на крышу того, что раньше было фургоном мороженщика.

Лай раздался сзади и снизу, вторая собака залаяла слева от меня. Ну конечно. Гад сказал «собаки» — во множественном числе.

— Что там, Симба? Ищи, мальчик, ищи! — Этот «мистер Ха» начинал действовать мне на нервы.

Однако еще большей жутью повеяло от скрежета собачьих когтей по металлу. Одна из тварей догадалась, что по свалке быстрее перемещаться поверху, и пыталась найти опору.

Я рискнул посветить фонариком прямо перед собой. Три ряда каркасов машин, за ними — пустота. Впереди находился до неузнаваемости искореженный «форд», дальше — «фиат». Осталось перескочить и спрыгнуть.

Близко, очень близко сзади раздался гулкий лай, но я не стал оборачиваться. Я прыгнул, потом еще раз, отдавая себе отчет, что, если оступлюсь, сестрица или братец, а может быть, приживалка Симбы внизу меня не упустит.

Когда я оказался на крыше «фиата», времени светить фонариком уже не оставалось. Я просто сиганул в пространство. Приземление вышло жестким, но я удержался на ногах. Тревожиться, что не смогу быстро бежать или запыхаюсь, было некогда. Сожалеть, что вовремя не бросил курить, тоже. За мной по пятам гнались доберманы, питбули или ирландские волкодавы, а бежать было практически некуда.

Я заметил на воде канала блики света — то ли от освещенных окон квартир, то ли от луны.

На берегу я обернулся первый раз. Симба, если это был он, застыл на вершине горы металлолома, словно пробуясь на роль собаки Баскервилей. Он оказался не доберманом, а немецкой овчаркой — уже хорошо. Его сестренка, или кто она там была, выскочила из-за кучи лома и пулей понеслась ко мне. Умная собачка!

Очистив мозг от мыслей, я плавно спустился с берега в холоднющую воду. Мне было страшно, но я еще не выжил из ума, чтобы прыгать в воду, если не видно дна. (Жизненное правило № 124, которое распространяется и на джакузи.)