Город Драконов

«Я знаю, дорогая, знаю. Мы были воспитаны в старых традициях Торговцев, ты и я. Но даже интересно, соблюдается ли договор с Тинтальей? О ней никто не слышал и никто не видел её уже долгое время. Интересно, живали она и жив ли наш договор с ней?»

Упрямо покачав головой, Малта подняла большой капюшон плаща и надела его на тщательно уложенную прическу.

«Договор заключен на бумаге, а не в воздухе и подписан чернилами, а не дыханием. Для меня не имеет значения, мертва она или нет. Мне не важно, как поступят другие, мы же по-прежнему связаны письменным соглашением.»

Рейн вздохнул.

«На самом деле, мы только обещали, что будем помогать змеям и защищать их, пока они не станут драконами. И наша часть сделки выполнена.»

Он поморщился, когда почувствовал влажный капюшон мокрого плаща.

«Я так воспитана, что следую духу, а не букве договора!», — едко возразила Малта. Но потом, поняв, что этот больной вопрос может вызвать ссору между ними, аккуратно сменила тему:

«Интересно, все ли получилось у этой женщины — Элис Финбок? Она дала мне такое успокоение души и сердца, когда сказала, что отправится с ними! Она говорила о Кельсингре с такой уверенностью и знанием дела!»

Малта повернулась, чтоб взглянуть на мужа. Его глаза в тени капюшона отливали глубокой синевой. Он неохотно сказал:

«До меня доходили слухи, что на самом деле она сбежала от мужа с его слугой. Поговаривали, что муж отрёкся от неё, но семья слуги и её отец начали поиски, и предлагают награду за любые известия о них.»

Малта вдруг ощутила острую боль и глубокую тревогу. Оттолкнув в сторону мужа, сказала:

«Меня не заботит это! Она прекрасно разбирается в старинных вещах: она описывала город Старших так, будто побывала в нём. Она могла сбежать от мужа, но в этом случае, она не первая жена, которая пошла на это. Но я думаю, что у неё есть обязательства. Так. Пора выходить в дождь и направляться в зал Совета. Мы ничего не сможем узнать, стоя здесь.»

«Держи меня за руку — коридоры скользкие. Раз уж я не могу отговорить тебя от этого похода, так хоть прошу быть осторожной!»

«Я не упаду!»

Она взяла его за руку, довольная, что он открыл перед ней дверь. Ветер ворвался в каюту, наполненную сыростью и холодом. Вслух она сказала:

«Если так дует здесь, в лесу, каково же на реке?»

«Ещё хуже!», — лаконично ответил Рейн, прикрывая двери за собой. «Конечно, ты не упадёшь, потому что я этого не допущу. Но будь ещё более осторожна. Не позволяй Совету взволновать или расстроить тебя»

«Если кто-то и будет возбуждённым и взволнованным, то это буду не я!» — оптимистично ответила Малта.

После полудня под сенью больших деревьев, как всегда зимой, царил полумрак. Рейн крепко держал её за руку, пока они двигались по узкой тропинке в сторону главной ветви. Когда они ступили на более широкую дорогу, она ощутила, как он расслабился. Он был рожден в Дождевых Чащобах, и всю жизнь провел в жилищах, построенных на деревьях. Она же пришла сюда, уже будучи почти взрослой, но чувствовала, что уже привыкла. Обычно она двигалась уверенно даже на самых узких участках пути, покачиваясь на мостиках, соединявших соседние деревья города. Но в эти последние месяцы беременности, растущее дитя нарушило баланс её небольшого тела. Она снова протянула руку Рейну, безмолвно рассчитывая на его помощь и защиту. Со времени их свадьбы у неё уже было четыре выкидыша, и она не позволит глупой гордости помешать выносить этого ребенка.

Дома на деревьях, принятые в Дождевых Чащобах, окружали её со всех сторон. На самых высоких ветвях располагались маленькие и непрочные домики бедноты, а на толстых и крепких, находящихся в глубине и ближе к стволу, она видела особняки, склады, там же были видны крепкие стены и окна зала Совета Дождевых Чащоб. Желтый свет ламп освещал их изнутри..

Зал торговцев Кассарика был новой постройкой. Он был возведен потому, что горожане выражали недовольство своей зависимостью от Зала торговцев Трехога. Долгое время был только один Зал, и он находился именно там, а торговцы двух городов были половинками одного целого, объединённые исторически общими трудностями. С открытием нового Зала торговцев в Кассарике, младшие торговцы и младшие сыновья семей стали получать больше власти, чем было прежде. Жадность и право решающего голоса разделили Совет торговцев. Малта не доверяла новому Совету и придерживалась старых правил торговцев: равенство и абсолютное соблюдение условий подписанного договора.